Волшебник по залету. Книга третья. Магия крови. Василий Лягоскин

сразу две платформы. Сейчас же это пространство было пустым; только по обе стороны, у стены, были выстроены какие-то механизмы. Но это требовало осмотра и осмысления позже. А сейчас же Громов огляделся в коридоре; целых шесть дверей тут были открыты, но в них Олег только лишь засунул свой любопытный нос, а точнее, взгляд. Ноги же несли его к дальнему концу коридора – туда, где за последней такой же открытой дверью оказался симпатичный такой тупичок – два на два метра. Вот сюда Олег и сгрузил первые двадцать один комбинезон, заполненные артефактами так, что невольно подумалось о трупах, с раздутыми от времени и газов внутри животами.

      – А ведь там еще и настоящие мертвецы есть, – вспомнил Олег ту пятерку, что, на свое несчастье, попыталась найти спасение в отлетающем от дворца боте.

      Почему-то Громов был уверен – ни один из них не выжил. И это было не очень хорошо, на его взгляд. Не для самих усопших – им, наверное, было уже все равно. А вот для детей, сейчас собравшихся в одном с ними помещении.

      – Нет, – констатировал Олег, обращаясь к тому потоку сознания, который сейчас фиксировал все вокруг; в первую очередь разрастающуюся на горизонте темную тучу, – они как раз сейчас снаружи – помогают «взрослым». Ну, или просто бесятся.

      Такие вот всплыли в голове картинки – два пацана, что держались поближе к Маше, и усердно помогали ей; пятерка совсем мелких гномиков, тоже инстинктивно прибившихся к трудолюбивым коротышкам, уже достигшим в своем невеликом росте того же Артана. Только орка сновала от россыпей добра, раскиданного уже не такими правильными дорожками – до бота, скрываясь там ненадолго, и обратно. Отдельной группой работали – явно «спустя рукава» – эльфы. Этих было пять душ – к двум красавицам, Элизе и Лютчии присоединились трое совсем юных эльфеныша. Точнее, две эльфийки, возрастом – по человеческим меркам – лет тринадцати, и совсем мелкий остроухий пацаненок. Этот в общей массе был, наверное, самым младшим – лет семи-восьми, не больше.

      – Сколько всего получается? Ага – шестнадцать. А было двадцать один – он вспомнил опять строчки из прошлого – те самые, про «очко и к одиннадцати туз», – где еще четверо; с учетом усопшего орка?

      Он отмотал «немое кино» в голове чуть назад; увидел, как в открытый проем бота выглядывают, путаясь под ногами носильщиков, четыре любопытные мордашки. Две из них, напомнившие ему Хозяина развалин – темными, очень характерными для негроидной расы чертами лица – принадлежали девчушкам, что были, пожалуй, даже постарше бледнолицых парнишек. Но на помощь взрослым они как-то не спешили, что вызвало гримасу неодобрения на лице Громова. Ну, и последние заморыши – тощие, что было видно даже под балахонами, в которые они кутались – отличались не только этой самой неестественной худобой, но и серым цветом лиц, и какими-то нечеловеческим их чертами. Хотя ничего отталкивающего в них для себя Олег не определил. Просто назвал: «Нелюди!», –