Вылет запланировали на 30 июля, но в тот день состоялась во Львове встреча с населением и солдатами с участием Никиты Хрущева и маршала Конева. На встрече должен был принимать участие подполковник Грош.
Вылет состоялся таким образом 31 июля к полудню. Вместе с генералом Филипковским кроме подполковника Погорского выехали: полковник Франц Студзинский "Равич" – командир Округа АК Тернополь (а с 30 июня 1944 – заместитель командующего Юго-Восточного региона), подполковник Стефан Червинский "Стефан" – командир Округа АК Львов, назначен командиром Пятой дивизии АК и подпоручик Сигизмунд Лановский "Дамиан", который во время той поездки выполнял обязанности адъютанта командира Региона.
Накануне отъезда генерал Филипковский отправил главнокомандующему АК генералу Тадеушу Коморовскому депешу, в которой сообщалось:
"Я разговаривал с представителем польской армии.
Отправляюсь к Жымерскому на переговоры. Моя позиция заключается в следующем: Я признаю польскую армию, как воюющую против немцев, но условием моего сотрудничества и моих офицеров является согласование с Комитетом Миколайчика. Моя позиция утверждена Польским Советом (Юго-Восточных Земель Республики Польша) и Делегатом правительства (Округа)… " Генерал Коморовский, передавая сей доклад в Штаб Генерального Председателя в Лондоне, прокомментировал словами:
"… Командующий Региона Львов выехал по собственному решению к Жымерскому без моего разрешения".
Несмотря на сдачу оружия и формальный роспуск подразделений львовской АК, в здании штаба АК на улице Кохановского далее вели дежурство и содержался вооруженный караул.
Там встречались члены штабов, командиры подразделений, приходили солдаты и заинтересованные лица.
В отсутствие командира Региона и командира Округа Львов, обязанности командующего выполнял здесь майор Корнель Стасевич "Проспер", переведенный на должность начальника штаба Пятой дивизии АК.
Также в непосредственной близости, на улице Рыбацкой-5, располагалось руководство контрразведки окружного штаба, поддерживая контакт с штабом контрразведки Первого Украинского фронта.
По распоряжению командования АК передано – в переводе на русский – информацию, касающуюся агентов гестапо во Львове.
Ситуация, тем не менее, в эти дни становилась с каждым часом все более напряженной и неопределенной. Тревога усиливалась визитами в этих помещениях неизвестных советских офицеров, которые иногда вели себя довольно грубо. Можно было ожидать самого худшего.
Вспоминает Юрий Полячек:
«31 июля, около 10:00, я пошел в штаб на Кохановского во Львове. Там было более пусто, чем в предыдущие дни. Я разговаривал дольше с майором Стасевичем о нашей ситуации. Он считал, что нам не остается ничего другого, кроме как ждать и сохранять честь до конца. Делегация в Житомире будет