– Девушка, молодой человек прав, не могли бы вы отпустить моего ученика? – дверь открывается. На пороге стоит не молодой, лет шестидесяти, мужчина с тростью. Самая запоминающаяся деталь – его пышные, ныне седые, усы.
Я отпускаю мальчика, но не успеваю встать. У меня начинает рябить в глазах. Сквозь пелену сознания проступает какой-то далекий, словно из сна, фрагмент.
Стою и держу в руках листок бумаги. Глаза у меня завязаны, ничего не вижу, но твердо знаю, что листок красного цвета. Меня спрашивают, и я отвечаю. Затем повязку снимают с глаз. Передо мной лицо Усача. А в маленьких ручках красный листок.
– Клео? Клео?! – несколько раз моргаю, чтобы вернуться в реальность. Крис обеспокоенно тормошит меня за плечи. – Ты чего? Нам уже давно предложили пройти внутрь и все осмотреть.
Я встаю. Ноги и руки почему-то затекли, и при движении их колет иголками. Странное воспоминание. Но откуда оно? Ведь в моем прошлом просто не было места для этой школы.
– Это вы Иннокентий Алексеевич, да? – интересуюсь я, проходя вслед за мужчиной.
– Да, я. Мне не очень хотелось вам сообщать, что школа работает. Потому что официально мы закрыты. Я предполагал, что в субботу ребята решат отдохнуть, но они все равно пришли, не смотря на мои уверения, что могут остаться дома. Эти дети, они очень способные. Я не мог просто взять и бросить их на произвол судьбы, понимаете? – он как-то странно смотрит на меня. И почему-то мне становится грустно от его взгляда, как будто я встретилась со старым знакомым, который когда-то меня обидел. Приходится прогнать это чувство и сконцентрироваться на интервью.
Я киваю. И стараюсь не забыть вопросы, которые тут же возникают в голове.
– А откуда вы берете деньги на оплату аренды? – готовлю блокнот и ручку.
– Хоть большинство детей сироты, есть те, у кого имеются родители. Часть денег дают они. Больше половины присылают мои бывшие ученики. Что-то из своего кармана. Часто мои воспитанники находят подработку. Перебиваемся, как можем.
Я старательно записываю его ответ, не забыв на всякий случай включить диктофон.
Нам показывают несколько пустующих классов и только один рабочий. Здесь сидят несколько детишек и что-то тщательно разучивают. Показаны их спальни с двухэтажными кроватями. Столовая.
У плиты стоит девочка лет четырнадцати. У нее явно что-то пригорает, но никто не спешит ей помочь.
– Это Вика. Очень способная девушка. Умеет внушать людям то, чего на самом деле нет, – сообщает нам Иннокентий, похлопывая одобрительно Вику по плечу.
– Например? – интересуюсь я. Становится довольно интересно. Ручка и блокнот давно наготове. Записываю каждое слово.
Нам предлагают присесть за один из столиков. Вика приносит нам поднос с тремя тарелками не сильно симпатичного на вид супа.
– На вкус он такой же ужасный, – признается девочка, а потом просит. – Ешьте одну ложку быстро. А потом пусть каждый