Сейчас…
Вот она – его лисичка.
Смешно.
Сейчас все иначе.
Сейчас гордиться ему нечем, как бы ни поступил.
* * *
– Трибун! Что ты творишь? На тебя уже жалуются.
Легат был огромный, как и все драконы, стоило ему войти – в шатре сразу стало тесно. И еще теснее стало, когда вслед за легатом вошел представитель Гильдии с охраной.
Ренцо бросил короткий взгляд на Мэй.
– Сиди, все хорошо, – тихо сказал он по-джийнарски.
Поднялся на ноги.
– Кто жалуется? – громко спросил он.
– Тони Мастронзо. Говорит, ты освободил девчонку, а девчонка опасна.
– Тони жадный трус, Тэд, ты же знаешь его. Он хотел продать мне клетку, и теперь недоволен. За девчонкой я прослежу сам. Под мою ответственность.
Почти непроизвольно он шагнул вперед и в сторону, закрывая Мэй собой. Она не двинулась.
Легат криво ухмыльнулся.
– Она чистокровная джийнарка, трибун, посмотри на ее глаза. И я бы не советовал поворачиваться к ней спиной. Это она порезала тебе шею? Не пытайся скрыть, на воротнике все равно осталось пятно. Хочешь развлечься? Поиграть с ней? Играй… Я верю в твои силы, верю, что ты можешь не спать, не срать, не отходить от нее ни на шаг до самого Илоя, да и потом тоже. Но парни волнуются. Если не хочешь сажать ее на цепь, то крайне советую нанять хорошую гильдейскую охрану, даже не своих волков, и поставить у шатра, пусть сторожат, всем будет спокойнее. Но клетка обойдется тебе дешевле.
Отказаться нельзя.
Ренцо прекрасно понимал, что на территории военного лагеря распоряжается не он, и слово легата – закон. И дело даже не в девчонке, а в самом Ренцо. У Тони с ним старые счеты. Да и не только у Тони.
Отступать поздно.
– И во сколько обойдется?
– Две тысячи.
Он потер подбородок.
– Я надеюсь, это полная цена до самого Илоя?
– А если бы я сказал, что это плата в день? – хмыкнул легат. – Каждому из трех твоих новых охранников. Что бы сделал?
– Я бы поторговался, – сказал Ренцо.
* * *
– Ты дорого мне обходишься, – тихо сказал он, садясь рядом на корточки, поправляя одеяло.
Гильдейскому врачу отдал семь с половиной.
Гильдейские врачи не то, что свои, за их услуги приходится платить баснословные деньги, но и медицина их на грани магии, не для простых людей. У своих – сушеные корешки, пиявки да припарки, от которых если пациент не помер сам, то, значит, очень хотел жить. В Гильдии все иначе. Другой мир, другие правила…
И дело даже не в деньгах, Ренцо вполне мог себе это позволить…
После лошадиного укола снотворного Мэй лежала, раскинув руки, запрокинув голову, по подбородку текла капелька слюны. Безвольно. Беспомощно.
Сначала Ренцо отказывался от снотворного для нее, хотя эта лисичка напряглась и зажалась сразу. Сразу и надо было, к чему тянуть. Но пока дело касалось синяков, разбитого лица и трещины в ребре – еще можно