Тишина.
Люди молчали, переглядывались; Малявка Лэмб даже открыл рот, но не осмелился выдать что-нибудь скабрезное (что было на Мак-Эванса совершенно не похоже) – время шло, а люди молчали…
– Может быть, мы все же вернемся к акуле? – наконец просительно сказал доктор Флаксман, нарушив затянувшуюся дымную паузу, во время которой успели закурить чуть ли не все, исключая самого доктора, старого Лакембу и Эми. Дым сгущался, тек клубами, искажая лица, превращая их в лупоглазые рыбьи морды, проступающие сквозь сизые потоки за стеклом гигантского аквариума.
– Барри говорил, что акула в итоге «сбежала». – Рыба с кличкой Флаксман чмокнула губами. – Как это случилось? В конце концов, здесь не федеральная тюрьма, а Carcharodon Linnaeus – не террорист, готовящий подкоп!
Увы, мудреное название белой акулы, вызывавшее однозначное возбуждение на ученых коллегиях, в баре Кукера успеха не имело.
– Когда ваши дружки, «мозговые косточки» из Чарлстона, даже не почухались в ответ на нашу с Хью депешу… – изрядно набравшийся Ламберт с трудом ворочал языком, и, произнеся эту мудреную фразу, он с минуту отдыхал. – Так вот, мы неделю подождали – и отбили им… о чем это я?.. да, верно, вторую телеграмму отбили, вот! А надо было поехать лично и отбить почки – потому что они соизволили отозваться! Дескать, хрена вам, рыбари мокрозадые, а не денег, подавитесь своей раздерьмовой акулой – или пусть лучше она вами подавится!
– Идиоты! – пробормотал доктор Флаксман, комкая край скатерти. – Бездельники! Если бы я узнал хоть на неделю раньше…
Однако рыбак то ли не расслышал слов ихтиолога, то ли попросту не обратил на них внимания.
– Все вы, яйцеголовые, одинаковы! – рычал Малявка. – Ломаного цента от вас не дождешься! А потом в газетах про нас, простых людей, кричите: невежи, мол, тупицы! Из-за них пропала эта, как ее… уми… муми… уникальная научная находка! Не скупились бы на хрустящие – ничего б и не пропадало! Все бы вам тащили, море вверх дном перевернули бы!
– Вот это точно, – вполголоса буркнул ихтиолог.
– А так – что нам оставалось? Поперлись мы с Хью к Биллу в бар…
– …Я бы этим умникам… – Хьюго в очередной раз оборвал фразу, не находя слов от возмущения, и залил горечь внушительным глотком чистого, как и его ярость, «Гордон-джина». – Пошли, Лэмб, пристрелим чертову тварь! Плавники китайцам продадим – все равно от нее больше никакого толку нет!
– Верно! – поддакнул тоже изрядно подвыпивший Нед Хокинс, приятель братьев Мак-Эвансов.
Впрочем, Нед был скорее собутыльником и идеальным партнером для пьяной потасовки – нечувствительность Хокинса к боли была притчей во языцех всего острова.
– Охота тебе, Хью, тащиться невесть куда на ночь глядя! – лениво отозвался Малявка Лэмб. – Лучше с утра.
– Нет