Пока брела до дома, дождь прекратился, оставив после себя лишь глубокие лужи на асфальте. В одну из них на полной скорости и попало колесо огромного внедорожника. Микки едва успела прикрыть лицо руками, как ее накрыло грязной волной. Автомобиль пролетел дальше и красиво завернул на стоянку рядом с ближайшей элитной четырехэтажкой.
Микки привычно отряхнулась и схватилась за мокрые железные прутья забора, отделяющего мир хозяев жизни от мира простых смертных. Взобралась быстро, спасибо знакомому паркурщику за науку, и уже собиралась спрыгнуть, чтобы как следует потрепать нервы автохаму, но из кармана донеслось оглушительно громкое: “От улыбки станет всем светлей! От улыбки в небе радуга проснется!”
– Не поняла… – Микки пристроилась попой на тонкой перекладине и выудила из кармана мобильник.
Со стороны она напоминала рассерженную и очень грязную ворону, которая только что выронила из клюва сыр. И лиса, если она ещё не сделала отсюда ноги, сейчас пойдет на воротник.
В голосе же вместо злости и раздражения сквозило беспокойство:
– Тома, что случилось?
Лучшая подруга если и могла звонить во время рабочей смены, то не из праздного желания поболтать. От любимых детишек её могла оторвать только третья мировая и то не факт.
Вот только в трубке прозвучал совсем другой голос, тонкий и совершенно детский:
– Это я. Сегодня не день звонков, но Тамара Валерьевна дежурит, она разрешила, – девочка перевела дыхание, будто несколько минут назад захлебывалась рыданиями, и громко всхлипнула. – Она их всех отругала, но мы не смогли его достать…
– Что достать? Ань, что случилось? Кто обидел?
– Старшие, – снова всхлипнула собеседница. – Ты только их не бей, ладно? Они браслет украли… и…
На том конце воображаемого провода начался натуральный плач. Микки расслышала вкрадчивый, бархатистый женский голос на фоне:
– Анечка, дай мне трубку. Я сама всё расскажу. Мы что-нибудь придумаем, я обещаю.
– Я люблю тебя, сестрёнка, – всхлипнули напоследок в трубке и детский голос сменился на взрослый. – Микки, это Тома. У Ани украли браслет и смыли в унитаз. Прости, всё случилось не в моё дежурство. Когда я пришла, Анечка была уже в слезах.
Микки одеревенела и сжала телефон с такой силой, что пластиковый корпус жалобно треснул. На воротник сегодня кое-кто пойдет, вот только это будет не воображаемая лиса…
– Кто?
– Микки, не надо. Мы сами разберёмся. Я бы не дала ей звонить, но браслет – твой подарок, и она так плакала…
– Томчик, ты мне, конечно, друг. Но я этих мелких сучек завтра на тряпки порву! Я предупреждала, что нельзя трогать Аню? Предупреждала. Сами виноваты! Ждите после обеда!
– Не надо!
– Не надо было трогать мою сестру!
Микки отключила вызов, и зло сунула телефон в карман куртки. Тот через мгновение вновь выдал знакомую мелодию, но вызов остался без ответа.
Зато нашелся ответ на главный вопрос