Да и вообще, ночью мне строго настрого было запрещено не только приходить к нему, но и покидать свою комнату. Единственное что оставалось – просыпаться каждые час, проверяя его по видео няне. Наблюдать, как кто-то другой берёт его сонного на руки и качает, безрезультатно пытаясь накормить.
Умывшись холодной водой, пытаясь хоть немного освежиться и снизить температуру, я спустилась в столовую. Пока у Куина был обеденный сон, у меня было около часа свободного времени, позволяя пообедать и даже заняться собственными делами.
Приступив за жареную утку, я далеко не сразу обратила внимание на появившуюся в дверях фигуру, практически подпрыгнув, когда массивный мужской силуэт оказался напротив.
– Не ори. И так голова гудит, – скривился Берсерк, занимая место во главе стола.
Помятый, уставший, сонный, бледный, с перемотанным животом под белой футболкой. Он выглядел так, словно несколько дней пил, не просыхая, ввязываясь в драку с каждым желающим.
Я смотрела на мужчину, не зная как себя вести. Что мне делать дальше? Уйти с его глаз или всё-таки остаться?
– Сиди уже, – словно прочитал мои мысли, позволяя горничной поставить перед ним тарелку с огромным куском, практически сырого мяса.
Я старалась не смотреть, как он ест. Как вгрызается в телятину, запивая её красным вином, словно дикое животное, после охоты.
Тело инстинктивно сжалось, принимая защитную позу. Превращая меня в скрюченный эмбрион, которым я могла исчезнуть из поля его зрения.
– Как ты себя чувствуешь? – снова заговорил мужчина, тараня меня испытывающим взглядом. Судя по тому, как я себя чувствовала, у меня всё на лбу было написано, не оставшись без его внимания.
– Немного заболела. Ничего страшного.
И снова температура дала о себе знать в самый неподходящий момент, пропуская по телу крепкую судорогу.
– Это пройдёт, когда начнёшь кормить Куина грудью.
– Что? – посмотрела на мужчину, совершенно не понимая, о чём он говорит.
Первые несколько секунд услышанное напоминало какой-то белый шум. Бессвязную речь, не имеющую никакого смысла. Но стоило посмотреть на грудь, к которой был прикован его взгляд, как у меня началась паника.
На свободной серой кофте, прямо напротив ноющих от боли сосков, красовалось два влажных пятна.
– У тебя началась лактация. Это хорошо. Ребёнку нужно молоко.
– Что? Лактация?! – мотнула головой, чувствуя себя безумно-безумно пьяной! Казалось еще немного и от наплыва эмоций я просто лишусь сознания. – Да как такое вообще возможно, если я не рожала?!
– С помощью гормонов. Ты уже неделю принимаешь целый букет. Так что ничего необычного, не случилось, – безразлично проговорил Берсерк, словно рассказывая о какой-то безделушке.
– Да ты совсем больной! – сорвалась с цепи, готовая запустить в него первое же что попадётся под руку. Так вот значит, что происходило с моим телом всё это время. Оно на самом деле сходило с ума из-за того что это