– Я хочу, чтобы ты верил мне, Марк. Я не собираюсь бить тебя, а, наоборот, научу приемам защиты в драке. И тогда ты не будешь плакать и просить, чтобы тебя не били. Тогда никто не посмеет подумать о том, что тебя можно побить.
Шестым чувством маленький человек понял, что новый учитель не похож на Шендона и других мучителей. Возможно, он когда-нибудь ему поверит, а пока… слишком много побоев он вытерпел, и это сделало его крайне осторожным. И тем не менее мальчик прошептал в ответ:
– Я… Вам доверяю, мистер Николсон.
– Я не трону тебя даже пальцем, – пообещал Майкл.
– Я знаю, – голос ребенка звучал так тихо, что Уиллоуби скорее угадал, чем услышал его ответ.
Майкл уже в который раз задумывался над происходящим – над тем, какая тяжелая атмосфера царила под крышей «пряничного домика». Получается, сведения Хэнстеда были верны, и с молчаливого согласия Морстена над мальчиком издеваются под видом воспитания, и только ленивый не бьет его.
– Отец знает о том, как с тобой обращаются? – внезапно спросил он, поразившись чужой низости и способности топтать ближнего, более слабого.
– Отец никогда не приходит сюда, – потупился Марк. – С тех пор, как он привез меня из Америки, он приезжал дважды, да и то ненадолго. Он даже не поговорил со мной, да гувернер и не позволил бы.
– Что собой представляет твой гувернер?
– Я… боюсь его.
Майкл вспомнил липкие руки и бегающие крысиные глазки мистера Вэлша, так называемого гувернера Этому типу более подходила роль тюремщика или палача, а воспитанием ребенка он вынужден заниматься по ошибке, поэтому заявление мальчика о том, что он боится Вэлша, вполне соответствовало произведенному на Уиллоуби впечатлению.
– Я здесь для того, чтобы научить тебя драться, и тогда никакой Вэлш не запугает тебя, – заявил Майкл. – Но ты должен помочь мне.
– Как? – спросил мальчик.
– Ты не должен бояться боли, не должен трусить, прятаться и подставлять спину для битья. Научись увертываться от ударов и сам наноси точные удары.
Чувствовалось, что маленькому Марку нравятся перспективы научиться драться и отплатить обидчикам, но соглашаться с Уиллоуби он не спешил.
– Их много, а я один, – вздохнул он с недетской грустью. – Вы уедете, мистер Николсон, а я останусь, и Ваша французская борьба мне не поможет.
– Почему они к тебе цепляются?
– Плохо учусь, плохо веду себя за столом, отвечаю невпопад. Они вообще считают меня тупым.
– Докажи, что это не так. – с жаром предложил Майкл.
Марк вздохнул и посмотрел в сторону.
– Мистер Николсон, я, наверное, и в самом деле тупой. Например, немецкий язык – думаете, я его не учу? Зубрю целыми вечерами неправильные глаголы, перфект, имперфект, плюсквамперфект…
– Что-что? – перебил учитель.
– Давно