Когда страна начала разваливаться из-за последствий Финала, Фрэнк ещё какое-то время пытался поддерживать видимость прежней жизни. Он просыпался в шесть утра, надевал костюм и галстук и ехал в университет на работу. Хотя студентов там уже не было, он продолжал свои исследования до тех пор, пока не отключили электричество. Затем он переместился в библиотеку кампуса и коротал дневные часы за чтением. В итоге полиция, которой было приказано закрыть кампус во избежание мародёрства, попросила его покинуть территорию.
Окончательно заскучав в родном Санта-Круз, раздражённый тем, как медленно восстанавливалось человечество, Фрэнк решил перебраться в Лос-Анджелес, где группа академиков, включая нескольких астрономов и астрофизиков, разбила лагерь возле обсерватории Гриффита. Здесь они вспоминают прошлое, строят планы новых проектов и получения доступа к современным работающим телескопам, как только представится такая возможность.
Я встречаюсь с Фрэнком на ступенях обсерватории седьмого августа. Стоит жаркий день, и Лос-Анджелес купается в солнечных лучах. Воды Тихого океана вдали так неподвижны, что похожи на огромное зеркало. Фрэнк, пока говорит, раскуривает старомодную трубку и смотрит на город под нами. Десять лет назад нашему взору предстал бы типичный переполненный мегаполис: машины, раскаляющиеся под лучами летнего солнца и медленно, дюйм за дюймом ползущие от одного перекрёстка к другому; тротуары, заполненные людьми; небеса, гудящие от самолётов, вертолётов и дронов; дымка смога. За два месяца до открытия Импульса на трассе I-405 случилась пробка длительностью в рекордные три дня.
Теперь город молчит.
Всего несколько машин проезжают по улицам. Большинство жителей теперь перемещаются на велосипедах. Когда население города сократилось до одной четвёртой от своего прежнего числа, большую часть городских территорий поглотила природа – а природа всегда забирает ровно столько, сколько может взять. Река Лос-Анджелес, несколько лет назад представлявшая собой всего лишь узкую канаву в бетонных берегах, теперь разлилась бурным потоком. На крышах домов выросли пальмы. В заброшенных офисных зданиях на Саут-Гранд авеню гнездятся стаи птиц численностью до нескольких тысяч особей.
Далия пришла ко мне на следующее утро после обнаружения Импульса.
Она как будто не спала всю ночь – и, разумеется, так оно и было. Я уже привык видеть Далию такой взбудораженной. Её страстная натура проявлялась во всём, в том числе и в преподавании: в первые месяцы после открытия Импульса ко мне приходили многие её студенты, чтобы рассказать, как сильно Далия изменила их жизни. Это было ещё до того, как всё произошло. Вознесение не обошло меня стороной: я потерял жену, дочь и шурина.
Я знаю, что есть и другие – те, кто потерял столько же, сколько и я, или даже больше. Долгое время – теперь я наконец могу в этом признаться