Над головой противно каркает ворона.
Афродита приподнимается, обводит глазами сад, всматривается в жасминовый куст, что осыпает их своими пахучими лепестками. Гермес пытается обнять её, снова склонив на ложе любви.
Афродита отмахивается. Взгляд её тревожен.
АФРОДИТА (озабоченно). Погоди, Гермес! Тебе не кажется, что за нами кто-то наблюдает?!
ГЕРМЕС (со смехом). Несомненно! В твоём саду полно живности! Пока я нёс тебя на руках, чуть не упал! Кто только не кидался мне под ноги! И зайцы из-под кустов выскакивали, и белки с деревьев сигали, и птицы взлетали. Вот только что ворона пролетела, неодобрительно каркая. Похоже, они все завидуют мне и моему счастью. Любить богиню любви – это ли не высшее из наслаждений?!
АФРОДИТА (настороженно). Ворона? Этих крикливых подружек я в сад не звала…
Чутьё не подводит Афродиту. Попечительница брака и семьи, прилетевшая в облике вороны, прячется за кустом, остро завидуя влюблённым. Из серой неприметной птицы она превратилась в строгую даму, плечи которой покрывает тёмная шаль. Белокурые волосы стянуты чёрной лентой.
Гермес снова пытается обнять Афродиту, но взгляд богини строг.
АФРОДИТА (с недоумением). А почему тебе пришлось нести меня на руках? Я что-то не припомню, как мы сюда попали, да ещё в таком виде… (Добавляет со вздохом, но не без кокетства.) Редко случалось, чтобы вместе с платьем я теряла ещё и голову! Может, ты огрел меня своим кадуцеем, чтобы я была покладистей?
ГЕРМЕС (смеётся). И это говорит богиня любви?! Я сам, моя прелесть, пал жертвой твоих чар и, вместо того чтобы лететь к своим жрецам на Нил, где у меня дел непочатый край, застрял в твоём дворце. Ножками, радость моя, ты идти не желала, потому что трава колючая, а ты одну туфельку потеряла у пруда, где мы с утра купались, вот мы и пошли её искать… Пропажу не нашли, зато наткнулись на этот коврик – такой красивый, разноцветный, и решили прилечь отдохнуть.
АФРОДИТА (поглаживая рукой радужную подстилку). Это подарок Ириды, она любит такую пестроту, причём умело ею пользуется. Когда надо развеселить людей и повысить рождаемость, разворачивает весь доступный их глазу спектр, вселяя в сердца страсть. Когда надо от людей прятаться, сворачивается в белую ленту.
ГЕРМЕС. Хорошо, что в твоём саду нет людей и прятаться нам не от кого. (Вновь склоняется к Афродите, нежно целует её в ушко, перебирает жемчужины ожерелья.)
АФРОДИТА (уклоняясь от объятий, тянется к кусту, срывает ветку). Придётся идти домой, прикрывшись веткой жасмина. Впрочем, от его эфиров голова кружится… Может, я поэтому и потеряла временно память…
ГЕРМЕС. А я надеялся, что от моих ласк!
Всё настойчивей ласкает её. Афродита, однако, холодна. Взгляд её тревожен.
АФРОДИТА (серьёзно).