Форинвальд поставил лампу на прикроватный ящик и, макнув пальцы в странную желтую смесь, стал осторожно наносить ее на лицо тана. От смеси шел резкий запах неизвестных тану трав. Ульфредин ожидал, что процедура будет болезненна, но, к его удивлению, мазь приятно холодила кожу. Тупая ноющая боль в правом боку постепенно стихла и дышать стало легче.
– Как… Как дела, Форинвальд? – хрипло произнес тан.
– Все закончилось лучше, чем мы опасались – произнес в ответ рунотворец. – Кровопролития удалось избежать, хотя обстановка остается довольно напряженной. Вождь валкаров пока держит свое слово. Сразу после поединка, он приказал своей стае отойти назад, в сосновую чащу. Из того, что я слышал, валкары были не слишком-то этим довольны, но своему вождю подчинились.
Форинвальд замолчал, отставил пустую миску на прикроватный ящик и кряхтя поднявшись на ноги, направился к противоположной стенке шатра, где стоял его небольшой алхимический стол. Там он взял небольшой мешочек и высыпал щепотку темно-синего порошка на квадратную железную пластинку с загнутыми вверх углами. Затем рунотворец что-то тихо шепнул над порошком, и тот задымился, а потом ярко вспыхнул, на миг залив шатер мистическим голубым светом.
– Давно Скорвид отправился к ним? – спросил Ульфредин.
– Через день, после вашей победы над собаколюдом, повелитель. – ответил Форинвальд, положив сверху на загнутые края пластины почерневшую железную решетку, так, что она оказалась прямо над трепещущем голубым пламенем, – Он пробыл подле вас весь день, хотя его раны тоже требовали ухода и покоя. А после, в лагерь явился еще один валкар. Черный как смоль, он был в три раза крупнее самого большого нашего гвардейца. Хоть и не такой огромный, как тот, что погиб от вашей руки. Он представился Ауфом, и потребовал выполнения заключенной между вождями договоренности. А именно, переговоров между вами, повелитель, и их вождем Вокхогом. Несмотря на все мои увещевания, мастер Скорвид оставил Гройна за главного, и взяв с собой кого-то из своих скаутов, отправился на север.
Форинвальд снова прервался, скрывшись за нагромождением деревянных ящиков, коими была заставлена добрая половина шатра. Какое-то время Ульфредин слышал лишь грохот и приглушенное ворчание, но вскоре, в неярком свете лампы снова замаячило седобородое лицо рунотворца. Он вернулся к столу, держа в руках две стеклянные емкости. На железной решетке тут же появился маленький медный котелок. Он был весь покрыт царапинами и сколами. С одного его бока торчала маленькая литая ручка, вторая же не уцелела за долгие годы использования. Старый гном вылил в него содержимое одной склянки, затем второй. Из котелка раздалось тихое шипение и жидкость почти сразу закипела. Шатер наполнился потрясающе приятной смесью ароматов мяты и шалфея. Ульфредин с изумлением понял, что теперь может дышать полной грудью не испытывая при этом мучительной боли. Он закрыл глаза и расслабил все тело, наслаждаясь каждым