Ларденгрод. Антон Колесников

значило не сказать ничего. За всю свою жизнь он лишь раз попадался подобным образом. Только тогда он был еще безбородым юнцом, а в плен его взяли опытные головорезы. Но сейчас он так просто был схвачен какими-то полудикими собаколюдами! Скорвид испытывал смешанное чувство стыда, злости и страха. Но боялся он не смерти и не боли. У него внутри все холодело от мысли, что следы, оставленные им на снегу, могут вывести валкаров на лагерь его собратьев у реки. Однако дикари, казалось, нисколько не интересовались ни следами, ни даже вещами старого скаута. Медвежья шкура небрежно висела на сломанных ветвях кустарника, а походная сумка была разорвана и ее содержимое было разбросано неподалеку от костра. Арбалета нигде не было видно. Скорвид стиснул зубы. Одна мысль, что какая-то грязная тварь будет трогать руками его драгоценный Многострел, приводила гнома в неописуемый ужас.

      В этот момент раздалась лающая речь, и один из валкаров, покрытый черной как ночь шерстью, встал и вышел из круга. Скорвид попытался притвориться, будто он все еще без сознания. Валкар подошел к связанному гному и, оскалившись, крикнул что-то своим собратьям. Затем он обернулся к гному и приблизил морду почти вплотную к лицу Скорвида.

      – Ты не спать, – проскрежетал он.

      Скаут удивленно открыл единственный послушный глаз и посмотрел на валкара.

      – Хах, Ауф прав! – пролаял валкар. Его лицо снова исказилось в диком оскале, который, видимо, заменял ему улыбку.

      – Ты говоришь? – хриплым от жажды голосом спросил Скорвид.

      Валкар, которого, судя по всему, звали Ауф, грозно зарычал, придавив гнома к дереву могучей когтистой рукой.

      – Ты думать, мы дикарь? Ты считать себя умнее чем валкар? – рычал Ауф, обдавая Скорвида невероятным смрадом из пасти, – Конечно, ты так думать. Ты есть маленький человек. А человек всегда быть враг для валкар. Наш вождь велеть не убить тебя пока. Вождь мудрый. Его зовут Вокхог. Ты показать уважение, когда говорить с ним.

      Ауф развернулся и уверенно направился к собратьям. Он подошел к черношерстному поджарому валкару, шепнул ему что-то на ухо, и тот, в свою очередь, что-то ответил Ауфу. Затем небольшой валкар расчесал одной рукой торчащую на загривке шерсть и скомандовал что-то резким гортанным голосом.

      Двое собаколюдов внезапно сорвались с места и, подскочив к Скорвиду, перерезали веревки короткими кремниевыми ножами. Когда путы ослабли, гном попытался устоять на месте, но затекшее от нескольких часов бездействия тело совершенно не слушалось. Валкары успели подхватить скаута прежде, чем тот рухнул на землю, и под руки потащили его к костру. Только сейчас Скорвид понял, как сильно болит его тело. Одно колено не гнулось. Пальцы на правой руке, скорее всего, были выбиты. На лице ощущалась корка засохшей крови. Рубашка была разорвана на плече и под ней виднелась запекшаяся кровь. Тем не менее гному очень повезло. С начала этой вылазки Скорвид много раз прокручивал в голове возможные варианты развития событий при встрече с собаколюдами. И ни один