Он тихо прокрался туда, накрыл её тёплым одеялом и остался рядом, наблюдая за её беспокойным сном. «Откуда вообще взялись все эти чувства?» — он вздохнул и присел, прислонившись к стене и наблюдая за ней. Он знал ответ: «Тот самый Шинбей, которого все считали простофилей, когда дело касалось женщин, влюбился в девушку из иного времени».
Он посмотрел на неё с тоской и сжал губы. Она убьёт его, когда поймёт, что это было не во сне. Тоя также его убьёт. Возможно ли умереть дважды за такое преступление?
Опустив плечи, Шинбей снова вздохнул. «Ага… кстати, о Тое». Киоко была влюблена в его вспыльчивого брата. Он чувствовал, как по спине проползло чувство вины. «Почему ей нужно было влюбиться именно в того, кто обращается с ней неправильно?» Он был готов отдать ей всю свою любовь. Подумаешь, какое-то там проклятие. Ничего особенного в нём нет. Киоко ведь рассказывала им о своём дедушке и его сказках о проклятиях и демонах. «Чёрт возьми, Тоя».
Киоко забормотала во сне. Он посмотрел на неё и увидел, что она повернулась к нему спиной, и одеяло, которым он её укрыл, соскользнуло. Её и без того короткая юбка задралась, обнажив самое интимное. Дрожь пробежала по его телу. «Какое же… искушение».
Он протянул руку, чтобы убрать с дороги последнюю полоску белой шелковистой ткани, загораживающую обзор. Он стиснул зубы и успел убрать руку прежде, чем его пальцы вступили с ней в контакт. «Ах, как близко. Как и сама смерть, а пожить ещё хотелось бы». Он выдавил из себя смешок и спрятал руки под плащом. Отныне ему придётся следить за каждым своим движением, иначе его жизнь преждевременно оборвётся.
Он бы выложил ей всю правду в ту же минуту, если бы она не была влюблена в его брата. Он знал, что не был одинок в своих чувствах к ней. Она была их жрицей, и они защищали её ценой своих жизней. Все его братья горячо любили её, каждый по-своему. Но Тоя был другим. Он ни к кому и никогда не проявлял симпатии. Шинбей понимал это. Тоя был глубоко влюблён в Киоко, даже если не мог в этом сознаться самому себе.
Шинбей закрыл глаза, чувствуя разгорающееся в них пламя. У него не было права любить Киоко, да и кого бы то ни было ещё. Он обладал способностью спасти всех на поле боя. Для этого ему нужно было просто прочесть заклинание времени и создать пустоту, которая засасывает в себя всё, что встаёт у неё на пути. Это было его самой большой силой и в то же время злейшим врагом. Каждый раз при использовании этого опасного заклинания он чувствовал, как оно становится всё сильнее.
Его попросили использовать заклинание только в самом крайнем случае, потому что однажды оно станет настолько сильным, что обернётся против него. Заклинание досталось ему в подарок от дяди… того самого, который был их врагом. Поначалу он считал его бесценным даром, но сейчас начал понимать, что это вовсе и не дар. Это проклятие. И с его помощью он собирался уничтожить