Ну вот, снова я о еде!
Улыбаясь, вернулась к Линк. Будить девочку не хотелось, но я не могла оставить ее здесь одну. Лестница пусть и завалена непонятно чем, но Линк такая любопытная, может и залезть наверх! Ей нравится неизведанное, к тому же, замечтавшись, девочка не всегда понимает, что делает. Как раз перед отъездом из Лангранж-Холла я сняла Линк с подоконника второго этажа. Она улыбалась, рассматривая камни внизу, и на мой испуг лишь пожала плечами.
К тому же… сосед. Странный и страшный. Оставить рядом с ним ребенка я точно не решусь.
– Милая, просыпайся. – Погладила худенькое плечико. – Ну, давай же, открой глазки.
Линк сонно моргнула.
– Уже утро? – зевая, спросила она.
– Да, моя хорошая, утро. И мы с тобой отправимся в город. Там есть чудесная кофейня мадам Леон, думаю, у нее найдется вкусное пирожное для одной замечательной девочки.
– Пирожное? – Голубые глаза мигом утратили сонную дымку и загорелись. – С кремом?
– Точно, – рассмеялась я. Я дразнила Линк сладкоежкой, за сладости она была готова на все. Так что придется потратить часть вырученных монет на посещение мадам Леон. – Но только если ты немедленно встанешь, умоешься и приведешь себя в порядок.
– Я уже не сплю!
Линк вскочила и пошатнулась, я поддержала ее. Конечно, она шатается со сна, а не из-за болезни… нет-нет! Просто слишком быстро поднялась!
Я пригладила темные кудряшки девочки и улыбнулась.
– Тогда бегом умываться!
Пока Линк сосредоточенно плескалась возле крана и терла ладошками сонную мордашку, я вытащила из сумки второе платье. Оно было тонкое и легкое, в мелкий красный цветочек и с короткими руками. На севере такое не надеть до самой середины лета – слишком холодно. А здесь, надеюсь, сойдет. Мне хотелось света, а платье было ярко-желтым, то что нужно для поднятия настроения! Теплая малиновая накидка и круглая бархатная шляпка завершили образ.
Через полчаса мы вышли из дверей и оглянулись на Оливковую рощу. Сейчас, в свете утра, я смогла наконец рассмотреть его. Это был добротный двухэтажный дом, разделенный на две половины – северную и южную. Первая казалась более-менее обжитой, хотя и выглядела странно. Светлую штукатурку залепили темные накладки, темно-синяя краска на окнах и дверях придавала мрачный вид. Казалось, что все здесь сделано без оглядки на красоту и внешнюю привлекательность. Тому, кто приколачивал доски, красил и чинил это жилище, было наплевать, как будет выглядеть его работа. И поэтому сейчас северная половина смотрелась мрачно, пугающе и чуть-чуть нелепо. Словно светлый дом, как и самого дикаря, обезобразили шрамами…
Южная половина и