– Через десять минут мы должны добежать, – со злостью рявкнула на него женщина, – не успеем, окочуримся.
– Да объясни, наконец, что происходит? – вспылил Агард, ещё не пришедший в себя.
– Это всё гематит! Некогда болтать! Бежим, – и она попыталась вновь рвануть вперёд, однако Агард успел схватить и дёрнуть её на себя, женщина чуть не упала.
– Ты что!? Идиот!? – зарычала она. – Некогда стоять, надо бежать, время идёт!
– Объясни, что происходит? Быстро! – в голосе мужчины послышались стальные нотки, на Лейлу это подействовало отрезвляюще.
– Гематит начнёт примерно в полдень излучать какую-то гадость, кто под неё попадает, в основном погибает, кто выживает, становится, как правило, магом тьмы. Практически все умирают, выживают лишь единицы, чаще их дети.
Агард внимательно её выслушал, и, развернувшись, пошёл назад туда, откуда они только что прибежали.
– Агард, ты ненормальный? Ты куда?
– Назад, к моим саквояжам.
– К каким саквояжам?
– Лейла, ты, что не видишь, мы не успеем добежать до твоей базы, даже если полетим. В саквояжах у меня должно быть лекарство – это наш единственный шанс. Всё твоя спешка и скрытность, дорогая. Если бы ты раньше обо всём мне рассказала, сейчас мы бы не носились, как ополоумевшие опоссумы из угла в угол. Я, кажется, понял о чём ты, а теперь надо только молиться богам, чтобы я взял то, с чем работал последние дни, – и Агард стремительно пошёл назад, оставив Лейле право выбора.
Она с минуту смотрела то ему в спину, то в сторону капитального укрытия, а потом, тяжело вздохнув, понимая, что мужчина прав, пошла следом за ним. Теперь они шли рядом, а шаги Лейлы становились всё тише и тише, вскоре она прилично отстала.
– Лейла, ты чего? – Агард не сразу понял, витая в своих мыслях, что со спутницей, что-то не так и успел увидеть, что Лейла, как подкошенная заваливается набок. Он бросился к ней, и, подбегая, увидел, как хлещут через край её силовые поля, впитывая в себя всё увеличившееся излучение гематита и меняя цвет, перекрашиваясь из цветных в чёрные потоки. Сначала по потокам проявлялись кляксы и полосы, но с каждой минутой чернота заливала всё внутри. Подняв лёгкую, как пушинка, женщину, он устремился к своим запасам, посматривая на бледнеющую с каждой секундой Лейлу, и с ужасом думая, что может и не успеть. Наконец, он добрался до цели своего пути, и аккуратно положив её на землю, метнулся к саквояжам и стал лихорадочно перебирать склянки с разным содержимым. Перетряхивая флакончики, он вскоре нашёл то, что искал. Трясущимися руками он накапал десять капель, подумав, добавил ещё две и влил в рот женщине, предварительно разжав крепко сжатые губы. Затем отсчитал ещё десять капель и выпил сам. Убрав склянку, всё закрыл и начал осматривать местность вокруг. Заметив невдалеке кустарник, дающий хоть какую-то тень, он перетащил туда Лейлу. На него накатывала слабость, противная дрожь сотрясала тело. Кое-как перетащив саквояжи, он, наконец, прилёг и сам. Только сейчас он понял, что жутко устал и сил