«Представляю, как я красива!» – Катя помахала парнишке рукой, задернула шторы и легла в хрустящую чистотой простынь: «Не знаю, где мать Саши откопала в деревне такое чистое постельное бельё» – закрыла глаза и уснула.
Девушке приснилась лесная солнечная поляна. Вся в цветах. Они росли так густо, что некуда поставить ногу, чтобы не смять их. Катя увидела, что бежит нагишом. Радостно, весело, легко! И вдруг на встречу из-за дерева вышел парень. Увидел голую девушку, закрыл лицо руками и закричал: «Не подходи ко мне!» Поднял с земли вилы и уставился безумными глазами. А Катя не может остановиться, бежит и бежит ему на встречу.
– Никогда бы не подумала, что Сашенька так сможет, – шепнула Елена Николаевна мужу.
– За год в городе не тому научишься, – Сергей Леонидович приподнялся и взбил неудобную подушку. Его подушку на верблюжьей шерсти жена отдала Кате. И тело липло к простыне от пота. И не мог понять – от чего так обильно вспотел: то ли вечер был душным – явно затихло перед грозой, то ли вспомнил о Кате. До сих пор в кончиках пальцев приятно покалывало от нечаянного касания ног девушки, там – в машине, когда включал скорость.
– Ты как думаешь – серьёзно у них это? – Елена Николаевна повернулась к мужу и уткнулась лицом в плечо.
– Не знаю. Очень уж она красивая. А Санька… он простой, – Сергей Леонидович вздохнул, в груди защемила тоска по молодости. А теперь что? Время ушло. Можно, конечно… Был в Берёзовке, там библиотекарь Мария без мужа с дочкой живёт. Приглашала домой на чай. Да потом как жене в глаза смотреть. И злых языков много – нашепчут, приукрасят.
– Что вздыхаешь? – спросила Елена Николаевна. Катей ей очень понравилась. Только… может, все они – городские, так одеваются, не стесняясь. Блузка прозрачная, юбка – одно название.
– Зачем Санька привёз её в посёлок? Не пара она ему, – сказал Сергей Леонидович и подумал о Кате: «Вроде, простая девчонка с большими голубыми глазами. Но вся эта голубизна глаз, как занавес, как ширма, внезапно распахнётся, откроется и такое на тебя обрушится, что вмиг скрутит, раздавит. И вечером в бане… С какой тут стороны подойти, понять?» Вспомнил, как коросту с раны сковырнул.
Вечером, перед ужином жена предложила Кате сходить в баню. Ушла. Жена попросила холодной воды принести. Накачал насосом ведро. Пошёл домой мимо бани, дверь скрипнула и на пороге Катя, завёрнутая в полотенце. Как только смогла завернуться в такое узкое? Просит: «Сергей Леонидович, попросите Сашу, чтобы он мой шампунь из чемодана принёс». И стоит, ждёт. Не помнит, как воду донёс – не расплескал. Выглянул из окна в кухне. Санька шампунь понёс. Отдаёт, у самого глаза светятся, как у грузовика, девушку ими освещает. Тут Катя как-то неловко – или ловко – повернулась, полотенце соскользнуло по ногам на крыльцо. Санька развернулся и дал дёру домой. А Катя стоит на крыльце – улыбается. Как тут понять: то ли от стыда растерялась, спряталась за улыбку, то ли над Санькой посмеивается, что в баньку её не утянул?
– Может,