А то, что он небогат, – так это пока. Папусик уже, конечно, в курсе ее увлечения. И не возражает – он присмотрелся и в целом остался Димой доволен. Так что полегоньку, помаленьку станет продвигать его, а там… Короче, папусик всегда знает, что делает, и плохого для своей дочурки не придумает. Особенно сейчас, в том редком случае, когда она точно понимает, чего ей хочется.
Вот такие приятные размышления занимали Леночку, когда она подъезжала к месту встречи. Нежный поцелуй севшего в машину Димы еще больше убедил ее в правильности собственных суждений.
– Похоже, ты опять сегодня хмурый, Дюдик, – отстранившись, оценила она его состояние.
«Дюдик! Боже мой, Дюдик! Кто это?» – с тоской подумал Дима, а вслух сказал:
– Сосредоточенный.
– А зачем?
– Работаю как вол во имя процветания компании твоего папочки.
– Ну это проза, – отмахнулась Леночка, показывая тем самым, в отличие от одного литературного героя, и понимание основ языка, и пренебрежение к не очень важным мужским делам.
– Чтобы доходы его приумножались. Текли в его карманы полноводными реками, – продолжал засевшую в нем мысль Дима.
– Вот и хорошо. Глядишь, и мне кое-что перепадет. А значит, и тебе.
– Мне перепадает за мой труд. Могло быть и побольше, – назидательно ответил Дима, ничего особенного при этом не имея в виду.
– Дюдик… – интригующе протянула Леночка. – Мы уже над этим работаем. Не будь букой.
– Прости, я забылся. – Дима поцеловал Леночку, прикинув, что это будет проще, чем объяснять, что он хотел сказать совсем другое.
– Милый, тебе надо развеяться. – Все, я готов!
– У Сани Бралева сегодня день рождения.
– Вот это праздник сердца! – в невыразимом восторге вскричал Дима.
– Ты ведь помнишь, я вас знакомила.
– Кто ж не помнит Саню Бралева! – не менее радостно завопил Дима.
– Мы званы к нему в загородный дом, – вкрадчиво продолжила Леночка, по имеющемуся уже опыту понимая, что эта восторженная интонация вряд ли на самом деле означает восторг.
– Ненавижу