– Биоконтроллер, – вставил Виктор Васильевич.
– Да, биоконтроллер, – подтвердил Анатолий Георгиевич. – Я думаю, тебе стоит знать правду. Его рецепторы успели проникнуть в твой мозг настолько, что пришлось резать чуть ли не по живому. Но, вроде как все обошлось! С поверхности мозга мне удалось убрать их полностью. Чего не могу с полной уверенностью сказать о вживившихся внутрь. Точнее, не могу сказать на все сто, – есть ли они, вживившиеся. Я их не обнаружил никакими приборами, однако с таким видом симбионта я встретился впервые и могу ошибаться!
Я очень беспокоился, сможешь ли ты говорить и видеть, – зона Брока и зрительная кора левого полушария были поражены особенно сильно. Но раз можешь, – значит, все у меня вполне неплохо получилось! Так что, будешь жить – поживать и добра наживать! Иначе, – знаешь ли, морг не мой участок ответственности и вряд ли мы смогли бы познакомиться!
Да-а, не зря говорят – врачи самые большие циники! И шутки у них такие же! Успокоил, называется, эскулап! И в полном успехе проведенной им операции, я тоже очень сомневаюсь! Не успел ангел, не успел, я видел…
Тем не менее, я жив! И смогу, по крайней мере узнать, что со мной будет дальше, и зачем все произошло именно так. Не спроста же, а? Черт! Я что, фаталистом умудрился стать, пока умирал? Не замечал раньше за собой таких мыслей…
– Спасибо… – только и смог выдавить я.
Анатолий Георгиевич, почувствовав мое настроение, улыбнулся искренне, отпустил запястье моей не занятой капельницей руки и легонько похлопал по ней своей ладонью.
– Все будет хорошо! Пару неделек реабилитации, потом еще пару неделек наблюдения и все, – свободен как ветер!
– Ну, это мы еще обсудим! – предположил Виктор Васильевич, доставая из целлофанового пакета две белые пластиковые бутылочки, пару шоколадок, три яблока и пару бананов, и определил их на тумбочку возле моей головы, справа от кровати. – Йогурт, и так, ерунда всякая для радости и хорошего настроения! Выздоравливай!
VI
Не знаю, какие методики при проведении операции применял Анатолий Георгиевич, но не смотря на мой обритый наголо череп, тот на удивление оказался не разделенным на две половины, чего вполне можно было ожидать. Как он умудрился достать ту мерзкую гадость, которую запустил мне в носоглотку Сыч, не расколов голову напрочь, непонятно. Остались только несколько болезненных кружков, зарастающих розовой блестящей постоянно чешущейся кожей, сантиметра по два в диаметре. Что там под ней, я проверять побоялся. Вдруг кости нет и порвется?
Примерно на третий день у меня приключился первый приступ дикой головной боли. Она приходила редко, но всегда неожиданно и пронзительно. Вроде как кто рукою резко сжимал затылок, да так, что глаза выдавливал из черепа и смотреть ими не получалось. Кратковременные, но очень болезненные приступы.
А еще я начал видеть сны. О каких-то непостижимых фантастических местах. Других планетах, может быть, или