Вдруг фурдория зашаталась, ослабевшие конечности её подогнулись, и она рухнула на пол, слабо подрыгивая лапами. Вздох облегчения прокатился по палате.
– Вам это с рук не сойдёт! – взвизгнула Владелина, едва не сорвав голос.
Она выбирала, в кого бы плюнуть, но растерялась от многообразия вероятных противников.
Со Штурмана сняли распоротую пижаму. Грудь его наискось пересекал свежий шрам, из которого сочилась кровь.
– Коготь фурдории – не самый приятный опыт, – констатировал Серджио. – Он ядовит.
Зенит подивился услышанному, ибо сам собирался сообщить практически то же самое.
– Подорожник надо приложить, – посоветовала Зоя.
– Лучше алоэ, – возразил более опытный Биолог.
– Лучше пристрелить, чтобы не мучился. – О'Юрич взял из рук капрала фен и с любопытством оглядел его со всех сторон.
– Я готов помучиться! Честно! – испуганно затараторил Левап.
Шлемофонцев извлёк из кармана пару капсул и выпотрошил их на ладонь.
– Что ж, ты сам напросился, – он злорадно ухмыльнулся и посыпал Вонахапа порошком вдоль всего шрама, словно поперчил подготовленного к жарке цыплёнка.
Штурман замычал, прикусив от боли губу.
– Глядите – у него треугольник! – воскликнул Врач, оттерев кровь с груди Левапа.
Все склонились над лежащим товарищем и уставились на появившийся невесть откуда рисунок рядом со шрамом.
– Раньше ничего не было! – испуганно заявил Вонахап.
– Зараза какая-то, – предположил Р-Нат. – Плохо дело.
– Без паники, – повысил голос Зенит. – Остальные все целы?
– Командор исчез, – заметил Лыжников.
– Сбежал, гнида, – процедил сквозь зубы Бортинженер, сильно сжав в руке рукоятку квентабера.
Маруся затянула заунывную песню:
Гробовы доски стиснули ножки —
Не могу протянути.
Сыра мать-земля к грудям прилягла —
Не могу продохнути.
В палату влетел полуодетый заспанный санитар № 3:
– Вашу ж мать, придурки! Ну я же просил!
Вытолкав всех звёздных разведчиков из женского отделения, Александр ещё раз прошёлся по палате и заглянул под каждую кровать – не осталось ли кого постороннего. Он уложил мычащую и слабо сопротивляющуюся Фундорину на койку и с тоской поглядел на голую рыжеволосую красотку, стоящую у стены. Во взгляде его читалось обречённое смирение ребёнка, разглядывающего в витрине игрушку, которую родители ему никогда не купят.
Подпрыгнувшая на кровати Владелина исхитрилась наконец попасть в санитара плевком.
– Получи, чекист недорезанный! – возликовала она.
Александр