Земледелица всхлипнула, и закрыла себе рот рукой, чтобы не зарыдать.
Салаэтт, чуть подобревший от честных слов воина, произнес:
– Кого казнить, а кого миловать – сам повелю. Ответить по закону придется Вам обоим.
Решение объявлю завтра. Разойтись всем по домам.
Лишь переглянуться удалось подсудимым, как развели их в разные стороны.
Князь же с Арайей отправились в покои. Еле дождавшись окончания трапезы, княжна упросила его зайти к ней.
– Батюшка, ну разве нельзя спасти Варну? Женщина, вроде добрая – вон как сельчане за нее переживают, да и детей сиротить…
– Доченька, ты иначе это уже не закон. Вечно ты всех опекаешь, Арайя. Станешь правительницей – придется и казнить, и миловать. Иначе добра и мира в княжестве не сохранить.
Вздохнула княжна, простилась на сон грядущий, а сама всё думала, как Варну спасти.
Салаэтт же знал решение, но исполнить его могли лишь сами иллайцы. А тут уж их воля нужна была добрая. Повздыхал князь, повздыхал, да почивать отправился.
Утро выдалось прохладным, солнце встало рано, да и не спалось Арайе. Поспешили всё собраться на княжеском дворе.
Вот уж привели виновников – Сидху да Варну. Народу с утра немало толклось, всем хотелось узнать, чем же дело кончится.
Служка вышел на помост и возвещал:
Обвиняется земледелица Варна в нарушении княжеского закона, а именно: в укрывательстве иноземца Сидхи до указа государева. Прежде. чем князь объявит решение, есть ли кому что сказать?
Тишина стала ответом. Уж хотел князь свое слово веское взять.
Как вдруг вышли вперед сельчане Варны.
– Князь, разреши нам слово молвить.
– Кто такие? Чего надобно?
– Сельчане мы Варны. Прознали, что можно взять на поруки виновную, если дадим свое слово приглядывать за ней. А она трудовую повинность исполнять будет исправно. Батюшка, князь! Добрая женщина она, уж скольким помогала в селе. Да и детей сиротить негоже, кормильца потеряла недавно. Смилуйся, отец родной! А уж мы присмотрим за ней.
Князь Салаэтт, спрятал улыбку в усах, а у самого потеплело на сердце от слов его подданных.
– Ну что ж, есть такое правило, коли добрая сельчанка да мать многодетная и на поруки берете. Объявляю ей повинность трудовую на год. Отвечаете вы за нее головами! Коль не справится, сами пойдете в острог.
– Батюшка, благодарствуем!
Варна же ни жива, ни мертва от радости такой только и смогла прошептать:
– Как же мне вас отблагодарить за такую милость..
Суд тем временем вызвал Сидху. Князь грозно глянул на иноземца:
– Ты же Сидха год в остроге проведешь. Коль окажешься невинным, обретешь свободу через год. Если что недоброе узнаем про тебя, тогда уж и казнят. Народ мой – иллайцы! Каждому, кто преступит закон, с этого дня наказание будет не год, не два, а три года в тюрьме. Беречь мы должны свою землю, а закон уважать.
Сидху забрали в острог, Варну вернулась домой, народ разошелся в раздумьях – вроде