А бывало так, что приходит он в гости к другу – тот ему рад, обнимает, даже даёт перекусить и ночлег. А потом забывает о нём, приходя с работы. Не помнит о нём смотря телевизор. Совершенно не замечает, когда вот так читает книгу. И Чудо уходит. И писем не пишет. И в газетах не печатается. Очень грустно ему становится.
Юдо любил знакомиться с новыми людьми – они всегда отвечали ему, улыбались и приглашали к себе. Но потом, по неизвестным причинам, он им надоедал. Хотя и пытался всячески быть полезным и даже мыл за собой посуду. Даже после бессонных суток. вставал и мыл посуду. Или мусор выносил в субботу с утра. Бывало что и про дни рождения не забывал и даже выбирал подходящий подарок. Но почему-то со временем надоедал. И вновь Чуду приходилось знакомиться с новыми людьми. Не оставаться же одному. Одному Чуду было совсем тяжело.
Кстати давно ли он был у Вас в гостях? Он очень ждёт, когда Вы его пригласите и угостите чем-нибудь очень вкусным. Чудо обязательно придёт.
Человек из дома напротив
Дверь в спальню была приоткрыта. Из-за неё доносились голоса.
– Как ты думаешь, Вань, у Санька всё получится? – слышался приятный женский голос. Судя по интонации и тембру, его обладательница была женщиной средних лет, активная и деловая. Можно было предположить, что у неё был добрый нрав, широкая душа, мягкая натура.
– Не знаю, Кать. Он целеустремлённый, всегда добивается своего. Санёк справится! – голос был мужской, сухой, грубый и совершенно бесчувственный. Не понятно, как люди с такими разными голосами, могли прожить вместе долгое время.
Речь шла о молодом человеке, двадцати лет от роду, сыне Ивана Алексеевича и Екатерины Петровны. Он занимался музыкой. Создал собственную группу, которой завтра предстояло записать свою первую песню в студии. Казалось, что Екатерина Петровна переживала по этому поводу даже больше чем сам Санька, как она ласково называла своего сына.
Из коридора послышался звон ключей и шелест открывающегося замка. В дом вошёл молодой человек, высокий, с длинными, светлыми волосами, забранными в хвост. Он повесил на вешалку свою куртку, подаренную ему одним знакомым мотоциклистом; прошёл в свою комнату, которая располагалась непосредственно напротив входной двери. Поставил чехол с гитарой в угол и сел за большой письменный стол. Справа от входа стоял синтезатор – изрядно потрёпанный, но очень удачно вписавшийся в интерьер комнаты. Сколько мелодий было сочинено за этим синтезатором, сколько планов и мыслей воплотилось в жизнь на этом месте. И вот сегодня день, в преддверии того, как этим мелодиям, возможно, суждено будет войти в историю мировой музыки.
В дверь постучали. Александр обернулся. В проёме показалось приятное, немного подёрнутое морщинами, и от того ещё более доброе, женское лицо. Это была его мать.
– Саш, ну как прошёл день? Как твоё настроение? Всё хорошо, вы завтра точно записываетесь? – с лёгкой улыбкой проговорила