– Правильно. Это правильно – молодцы вы. Вы, знаете что, там в корабельной кассе есть деньги еще, скажите помощнику, что я велел вам их отдать, хрен с ней с этой бумагой, канцелярщиной и картриджами, сделайте там нормально все: мандаринов накупите, конфет. Детям чтоб хоть бы.
– Да не надо, тащ командир…
– Я спрашивал тебя, надо или не надо? Я как сказал – так берете и делаете. Надо будет вас спросить – я спрошу. Что за неуместное стеснение? Зачем его демонстрировать в самых неподходящих местах? Верхний! Помощника наверх!
Пока Вася с Геной курили на срезе пирса, командир отдавал помощнику указания и тыкал в их сторону пальцем. Потом грозил пальцем помощнику и показывал им кулак, помощник утвердительно кивал и строго смотрел на спецтрюмных, а в конце, нелепо даже для такой ситуации, отдал командиру честь:
– Есть, тащ командир! Лично проконтролирую! Оба ко мне! – (добавил уже в сторону офицеров).
Офицеры в ответ показали ему еще довольно жирные бычки, вопросительно пожали плечами и сделали вот так бровями; помощник понимающе кивнул, но сурово смотреть не перестал – любил это дело. Дождавшись Васю с Геной, строго-настрого проинструктировал их по поводу того, в каких пропорциях следует потратить корабельные деньги на новогодний стол, какие корабельные деньги? – уточнили Вася с Геной, а те, ответил помощник, которые вы получите у меня ровно через один час и двадцать минут, а сейчас я пойду наскребать их по сусекам и попрошу без опозданий, потому что я не механик и мне бока отлеживать некогда, в отличие от.
Денег было и правда не так много, чтоб принципиально упираться их брать. Вася с Геной отнесли их своим женам, а потом еще удивлялись, как это из таких сравнительно небольших денег можно накупить вот эту вот всю сравнительно большую кучу, а жены отвечали, что это им не гайки крутить – тут соображать уметь нужно и, пока резали, заправляли и готовили, неловко радовались наступающему празднику – это всегда неловко, когда у тебя все хорошо, а у друга твоего не пойми как, и поделать ты ничего с этим не можешь. И надежда эта еще. Сбивает с толку.
Лена их не ждала – заранее не предупреждали, чтоб не упиралась и не отнекивалась, а пришли сюрпризом, но Мишка искренне обрадовался, хотя, а как еще можно радоваться в пять лет? Пока накрывали стол, Лена сидела потухшая и смотрела в окно, в процессе подготовки участие принимала мало и больше из остатков вежливости, которые отчаяние в ней еще не потушило, дети весело играли, и только им и было по-настоящему весело.
К двадцати трем часам уселись за стол – должен был прийти Дед Мороз, которого снарядила дивизия для поздравления семей задержавшегося экипажа, но провожать старый год Лена отказалась наотрез, как будто это могло на что-то повлиять, но кто мы такие, чтоб рассуждать об этом, не чувствуя того, что чувствовала тогда она?
Дед Мороз пришел нарядный и абсолютно трезвый.