Я не понимал эмоции других людей, у меня были проблемы с эмпатией, также я строил свой иллюзорный мир, в будущем он и подавленные эмоции нашли выход в первом психозе. Я занимался интеллектуализацией, убирал эмоциональную составляющую эмоций и постоянно рационализировал и теоретизировал, чтобы снизить свою чувствительность. Я создавал иллюзорные миры, чтобы понизить свою чувствительность ко внешнему миру. Также я был очень инертным. Я постоянно аддиктивно мыслил, возможно, это разрушило мою дофаминергическую систему и привело к шизофрении, я постоянно страдал от своего мышления и в будущем стал сводить свою жизнь к необходимому и достаточному даже в духовном, и к чему-то определённому, стал стремится к мере во всём, что бы избавиться от страданий.
Я старался не принимать что-либо на веру и сомневаться во всём, даже в самом сомнении. Я считал, что внутренний мир человека – набор конструктов, созданных самим человеком на основе перцептивной информации. И что и религия, и философия, и политика, институт семьи, и всё ментальное, с чем имеет дело человек, – конструкты, сотворенные людьми, и что человек с рождения как чистый лист, перенимающий всё это в развитии.
Я обвинял родителей в том, что они отдали меня к бабушке с дедушкой, думал, что причина моих проблем – гиперопека и традиционность воспитания последних.
Я подавлял свои эмоции, блокировал мимику, был очень напряжён, на взводе, энергичен, с большим количеством больных мест и триггеров для мышления, я всё оспаривал, держался за свою сложную систему ценностей и заводился в спор с полпинка. В моей комнате был идеальный порядок и у меня постоянно были компульсии связанные с вещами, также я часто мыл руки под водой, чтобы отстраниться от отвлекающих моментов и полностью углубиться в мышление; у меня были обссесии и их корень был в желании получать удовольствие.
Я любил своё тонкое тело, руки всегда были холодными, я согревал их пряча в рукава.
Фразой «класненько, веселенько, интересненько, ть» я симулировал законченность мысли.
Один раз в Сочи мне казалось, что я как и Нострадамус могу предсказывать будущее.
Один раз в театре я вспомнил сон, который помог мне предсказать, что придёт женщина и попросит пересесть мою бабушку на другое место. Ещё мне приснился сон, в котором некий Павел раздавал заявления на социальную карту, и в будущем в университете я увидел именно эту ситуацию.
С