Я с замиранием сердца наблюдал за ней, пока она безмолвно стояла, уткнувшись взглядом в пол, избегая встречи со мной.
Не выдержав, я пошёл в её сторону, и тогда она отмерла.
– Не подходи, – прохрипела она. Казалось, что Грейс сорвала голос от долгого крика, – отойди от меня, Диего… пожалуйста.
Я замер на месте.
– Я не понимаю.
– Тебе и не нужно понимать это, – выдыхает она, и черты её лица вмиг ожесточаются. – Что сказал тебе отец?
– Много чего. Про свою первую любовь, например.
– Аннабель… – в её голосе слышится грусть.
– Ты знала её?
Грейс отрицательно качает головой.
– Не так хорошо, как хотелось бы. Пока отец не убил её, она часто навещала меня, когда мама была в… неважно где.
– Твой отец убил её?!
– А ты сомневался? – хмыкает она, вытирая мокрые глаза.
– Он сказал, что она умерла от СПИДа, – и я поверил ему.
– И как думаешь, откуда у неё эта болезнь? Её изнасиловали по просьбе моего отца. Но разве сейчас это важно? Я спрашивала о другом. Что он предложил тебе, если ты поедешь с ним?
От её жесткого тона неприятный холодок проходится по всему телу.
– Он пообещал мне, что убьёт тебя, если я откажусь от поездки сюда.
Я, конечно, не думал, что она будет в шоке, но я надеялся, что, хотя бы удивлю её этим. Но нет. Она даже не изменилась в лице.
– Ничего нового. А теперь послушай, Диего, я люблю тебя. Слишком сильно, чтобы позволить отцу сделать то, что он хочет сделать с тобой.
– Мы разберёмся с этим вместе, – перебиваю её. От осознания того, что она все ещё любит меня, я загорелся надеждой. Секунда и я уже стоял впритык с ней и гладил её по щеке.
Она закрыла глаза и, словно кошка, требующая нежности, льнула к моей руке. Тепло разлилось в моих венах, спустя долгое время отсутствие Грейс рядом со мной. До этого момента я даже и не знал, насколько сильно скучал по ней. Но даже этот контакт длился недолго. Она дёрнулась и резко убрала мою руку. Схватив её своими ладонями, она сжала её и посмотрела мне в глаза. Я видел решительность, на фоне страданий и безвыходности в одном её взгляде.
– Мы не справимся с этим, потому что нас уже нет. Есть я, и есть ты, помнишь? Я писала это в письме.
– Ты написала его, чтобы оттолкнуть меня, – рычу я, выдернув свою ладонь из её рук.
– Практически всё было написано с этой целью, да. Я и не сомневалась, что ты поймёшь это. Но другая часть была правдой. Диего, это уже не важно.
– Ещё как важно. Я скучал по тебе. Мы все скучали…
Стон, наполненный боли, срывается с ее губ, и я осознаю, что иду в правильном направлении.
– Мария