– Не страшно, мне давно нужно было выйти из дома, – Марк разлил чай и протянул дымящуюся кружку Лили.
Они ели, наслаждаясь осенней природой, рассматривали уток, резвящихся неподалеку в пруду, и почти не разговаривали. На самом деле им это и не нужно было. Лили с удивлением отметила, что Марк единственный человек, с которым ей комфортно молчать. Его присутствие необъяснимо успокаивало ее. Дарило безмятежность и легкость. Ей просто хотелось улыбаться.
– Смотри, кажется, они тоже хотят кусочек, – молодой человек указывал на приближающуюся к ним стаю уток.
Птицы, покачиваясь из стороны в сторону уверенной походкой направлялись прямо к обедающим. Подойдя вплотную к пледу, но не ступая на него, они смешно поворачивали головы, пытаясь рассмотреть людей каждым глазом, и забавно по очереди крякали, толи переговариваясь между собой, толи давя таким образом на жалость. Лили отломила кусочек бутерброда и кинула в толпу водоплавающих. Птицы оживились, громко крича и размахивая мощными крыльями, накинулись на кусочек хлеба. Девушка засмеялась. Она отломила еще угощение, но не успев бросить, была атакована одной бесстрашной уткой, решившей урвать лакомый кусочек не дожидаясь собратьев. Лили вскрикнула, выронила хлеб и вскочила на ноги. Птицы начали обступать ее со всех сторон, безотрывно наблюдая за оставшимся бутербродом в ее руке. Художница попятилась. Утки и не думали отпускать ее, они продолжили недовольно кричать, постепенно наращивая громкость и подступая все ближе.
– Это мой бутерброд. Я уже поделилась с вами! – запротестовала девушка, но наглым птицам было абсолютно все равно на ее возмущения.
Лили побежала, а стая уток, галдя на перебой, устремилась за ней. Преследуемая, на бегу пыталась уговорить птиц бросить эту затею, но последние не сдавались. Они бы долго могли так кружить вокруг пледа своей громкой компанией, если бы не резко остановившаяся девушка. Художница услышала, то, на что вообще не рассчитывала. Смех. Марк лежал на спине и держась рукой за живот громко смеялся. От удивления девушка машинально разжала ладонь и остатки бутерброда, к безграничной радости уток, наконец покинули ее руку. Быстро съев все что оказалось на земле и убедившись в отсутствии добавки, стая гордо прошествовала обратно к озеру.
– Чего ты смеёшься? Они меня чуть не съели, – Лили плюхнулась рядом с молодым человеком.
– Думаю, твой бутерброд интересовал их намного больше. Хотя если подумать, – Марк, все еще улыбаясь, оценивающе осмотрел девушку, – тебя бы им хватило на всю предстоящую зиму.
– Теперь у меня моральная травма. А стая уток-убийц будет приходить ко мне в кошмарных снах, – с упреком произнесла Лили.
Молодые люди дружно засмеялись. Лед в их отношениях дал трещину.
– Ладно, нам пора уходить, – неожиданно заключил Марк.
– Но ведь мое время еще не закончилось. Смотри сколько еды осталось, – запротестовала художница.
– Могу позвать твоих приятелей, – юноша тонким длинным