– Утром, – единственное, что подумала она.
И утро действительно наступило, вероломно вторгся в комнату первый за месяц луч солнца.
– Весна, – улыбнулась сонная Лена солнцу и пению жаренных сосисок на кухне. – Вот чёрт! На работу же! – подскочила она. – Сколько времени?
– Не надо тебе на работу, карантин! – спокойное донеслось из кухни.
– Ах, точно, вирус же этот дурацкий, – она откинулась на кровать, голова трещала, такое с ней часто бывало от стресса. Лена бросила взгляд на флешку, которая лежала на тумбочке и тут же снова села на кровать, выпрямив спину и вся превратилась в заклинателя змей, только никаких змей не было, было только сердце, которое силилось вырваться из груди.
– Доброе утро! – с улыбкой до ушей, лохматый и статный в дверях стоял Миша – муж Лены, дирижёр утреннего ансамбля сосисок, как он сам себя называл. – Ты завтракать то идёшь?
– Доброе утро, – ну точно заклинательница, говорила, словно это и не утро вовсе, а какая-то магия, которую она и наслала. – Иду, – выдала Лена всё так же загадочно.
Но Миша к таким причудам уже привык, он знал, что если Лена так себя ведёт, то она просто вся в работе, а если вдруг что-то случится, они крепко-накрепко условились, что она обязательно-обязательно ему расскажет.
Лена выбралась из кровати вся мятая, в ней всю ночь спали мысли, которые всё скомкали, предстояло разгладить. Думать о флешке и её содержимом было страшно. И это она получается, теперь преступница, потому что вынесла исследование за пределы института. Первые шаги дались с трудом.
– Надо будет ещё отдохнуть, – призрачным тоном буркнула она.
– Надо будет, конечно, – торжественно подхватил Миша, у него вообще всё в жизни было торжественно, его Лена за то и полюбила, что не человек, а сплошное торжество. – Завтрак для рыцарши научного стола готов!
И действительно румяные сосиски, и глазастые яичницы занимали свои места в тарелках на столе. Свои места заняли и Миша с Леной.
– Ты во сколько домой вернулась?
– Я не помню, – пустым голосом говорила Лена. – Наверное, в четыре.
– В четыре, – Мишины брови подпрыгнули. – Это твой личный рекорд, нашла что-то.
– Нет, – промычала она всё так же призрачно. – Захара спасала, – и после паузы добавила. – Пыталась, – потом встрепенулась. – Сказали, мол, отключить всё, а я как, я не могла его вот так просто бросить.
– Спасла? – Миша сделался серьёзным.
– Не знаю пока, – покачала она головой. – Он сам себя переписывать начал, но что-то пошло не так, надо помочь, разобраться, как он вообще это сделал. Представляешь, сам! – она сделала акцент на последнем.
– Не представляю, – в голове у Миши пролетело удивление пополам с полным непониманием. – Но уверен, что у тебя всё получится, может, не с первого раза, так со второго, но Захара своего ты на ноги поставишь, он же тебе как ребёнок уже.
– Это точно, как ребёнок, – подтвердила она.
– Но давай перед тем, как приступить,