В период между первой и второй русскими революциями, когда интеллигенция трезво оценила события, в массе своей отошла от рабочего движения и создала кадетскую партию, Ленин излил на нее потоки иронии и сарказма. Он, в свое время считавший, что «у интеллигенции без масс никогда не было и никогда не будет ни парламентских, ни внепарламентских средств борьбы» (т.17, с.351), столкнувшись с кадетской организацией, был вынужден отнестись к ней очень серьезно, как к опасному врагу. Это отношение он сохранил и на дальнейшее.
Когда перспектива захвата власти большевиками стала реальной, вопрос об интеллигенции встал с новой остротой. Ленину было ясно, что интеллигенцию мало будет «запугать», мало будет «сломить» ее сопротивление, но надо будет еще ее «заставить работать в новых организационно-государственных рамках» (т.34, с.310—311). Главным средством для этого он считал «хлебную монополию, хлебную карточку». Он писал: «Это средство контроля и принуждения к труду посильнее законов Конвента и его гильотины. Гильотина только запугивала, только сламывала активное сопротивление. Нам этого мало» (там же, с. 312). И далее он предлагал «засадить» нужных интеллигентов за работу «под контролем рабочих организаций» и предупреждал, что «мы не дадим им кушать, если они не будут выполнять этой работы добросовестно и полно в интересах трудящихся» (там же, с. 320).
В действительности до этой «гуманной» меры дело дошло не сразу. Вначале была вооруженная борьба. Летом 1918 г. Ленин четко и недвусмысленно формулировал: «Надо сказать, что главная масса интеллигенции старой России оказывается прямым противником Советской власти, и нет сомнения, что нелегко будет преодолеть создаваемые этим трудности» (т. 36, с. 420). Русская интеллигенция сопротивлялась и открыто, с оружием в руках, и скрыто, саботируя распоряжения правительства, которое считала незаконным. Для Ленина это было очевидным и непреложным фактом. В связи с этим он заметил: «Их нам учить нечему, если не задаваться ребяческой целью „учить“ буржуазных интеллигентов социализму: их надо не учить, а экспроприировать (что в России достаточно „решительно“ делается), их саботаж надо сломить, их надо, как слой или группу, подчинить Советской власти» (т. 36, с. 311). Это касалось интеллигенции всех родов и видов. В связи с этим тотальный террор против нее, включая широко применявшиеся захваты