– Хм… Ну, хорошо. Можете идти.
– Вот здорово! Разобрались, наконец! – бросился я пожимать руку следователю. – Только вы мой бластер верните, как я без него?
– Идите в камеру! – оттолкнул мою руку Джевин. Кажется, я его рассердил. – Я с вами ещё не закончил!
– Ох, господин главный следователь, да почему же? Я вам все рассказал, честное слово, все!
– Неужели? А как насчёт угона корабля?
– Да что вы такое говорите? Зачем мне корабль, я и управлять-то им не умею!
– Зато умеет ваш друг. Как вы там говорили… хаккон? Или всё-таки моргл?
– Не понимаю, о чем…
– Идите, идите. Эй, кто там? Увести задержанного!
– Мне назад нельзя, никак нельзя! – закричал я, и вцепился-таки в руку Джевина. – Меня там убить хотели!
А когда тот заинтересовался моими словами, выложил ему всю правду о сокамерниках.
– Разберемся, -пообещал следователь, и когда я вернулся наконец в камеру, там уже никого не было. Хоть одна хорошая новость за сегодня!
Устроившись на жёсткой койке, я погрузился в думы. Неужели Борк улетел с Ефронеса, не заплатив? Да нет, быть не может. И не потому, что я так уж верю в благородство моргла, он тот ещё жук. Просто кто-то ведь залил ему полные баки, а это, должно быть, операция небыстрая. Не думаю, что Борк сумел бы заправлять чужое судно на глазах у всего рынка, а потом на нём же и улететь. А вот то, что нам подсунули находящийся в розыске корабль, очень даже вероятно. Значит, когда все выяснится, "Прескалисту" нам отдадут едва ли. Если вообще что-то выяснится…
Перспектива вырисовывалась – хуже не придумаешь, и чтобы заглушить нарастающий в груди ужас (и не замёрзнуть заодно), я прибег к испытанному средству. Пять кругов по камере, десяток отжиманий, столько же приседаний, и снова, и опять, до тех пор, пока мысли не пришли в порядок, а в инопланетном ИВЛ не наступило время ужина.
Борк обещал, что доставит меня на Землю, значит, доставит, а для начала вытащит отсюда. Нужно только дать ему побольше времени, думал я, засыпая. А если всё-таки нет… Ну, тогда меня отправят в тюрьму, где следующие двадцать лет я буду выживать лишь благодаря жгучей ненависти и участию в подпольных боях. А когда я почти уже сумею доказать свою невиновность, меня застрелит продажный надзиратель…
Как и всякому порядочному заключённому, приснилась мне воля: суровые фьорды, море, лижущее камень скал, да ветер в полосатых парусах драккаров.
***
Следующие три дня были похожи, как близнецы-братья. Я спал, тренировался, нес всякую ахинею на допросах, снова тренировался…
Не представляю, куда девалась те громилы, в карцер, или на расстрел, но больше я их не видел. Чего они, спрашивается, вообще добивались?
Ко мне в камеру пару раз подселяли каких-то бедолаг. Один из них – коренной житель планеты – немного знал эсперанто, и хотя я подозревал, что зеленоглазого сморинга вполне мог подослать Джевин, поболтать хоть с кем-то, кроме настырного следователя