– Судьба уток меня волновала меньше всего, – уныло призналась Любава. – Но спасибо за информацию. От моей руки больше ни одна утка не пострадает. Да и противно мне будет… не хочу делать то, что делают они…
– Ты еще спать и жрать перестань, – фыркнула Розка и тут же спохватилась: – Шутка. Увидела ты их – и чего?
– И говорю Степе: ах ты… ах, ты! И Лане говорю: ах ты!.. А потом бегу оттуда и плачу, бегу и плачу.
– Продуктивно, – оценила Розка и шумно вздохнула. – Люб…
– Что?
– Дуришь.
– Мне обидно, Розанька.
– А ты не обижайся, ты злись, – посоветовала Роза, прихлебывая чай. – Увидела их? Ну и что? Иди мимо вот так!
Она поднялась и с грохотом проследовала от одного конца комнаты в другой. На стенах звякнули бабушкины зеркала.
– И вот так делай!
Розка еще раз протопала туда-сюда, бросая на Любаву взгляды, полные презрения и огня. Ей вполне удавалось – монголоидная богиня метала молнии.
– А потом поднимай руку – вот эту, правую, тебе полезно, – и взмахивай вот так: а х-х-хрен с ним! Ты потренируйся: городок у нас с пятачок, тебе или съезжать отсюда, или ты на них еще не раз наткнешься.
– Я знаю, – вздохнула Любава, – но куда я поеду? У меня зарплата – двадцать тысяч. Дом я этот никогда не продам. Родовое гнездо. Сама знаешь, как я его люблю.
– Не в этом проблема, – заметила Роза, – деньги приходят и уходят. Захочешь – будут. Проблема в том, что ты сдулась.
– Ну, знаешь, у меня не было времени раздуваться! – разозлилась Любава.
– Начинай сейчас, – невозмутимо сказала Розка, доедая последнюю конфету. – Ну, а теперь можно и перекусить!
Чаепитие свернули в уголок. Уголок Любава накрыла газеткой. Она любила порядок.
На центральную часть стола водрузили бутылку водки, блюдца с нарезанной колбасой, окороком и сыром, хлебом и маслом. Нашлись маленькие толстостенные стопки.
– Из них еще мой прадед пил, – благоговейно сказала Любава, протирая стопки. – Здесь каждая вещь – моя родная. Все, чем жила моя семья, поколениями накопленное. В сенях до сих пор висят мешочки с бабушкиными травами, а ведь она уже пять лет как умерла.
– Не чокаясь, – определила тост Роза и хлебнула водки, а следом отведала окорока и жестами объяснила Любаве, как божественен этот окорок на вкус. – А дом еще на удивление хорош, могла бы и продать. Тут участок один сколько стоит! Просторный.
Любава подержала на весу свою холодную стопку, поставила обратно и пожевала салями.
– На двадцать тысяч жить одной тяжеловато, – сказала она задумчиво. – Роз, а ты знаешь, я могу облегчить свою жизнь. Ведь я умею ухаживать за морскими свинками!
– И что? – подозрительно спросила Роза.
– Значит, управлюсь с кроликами! Здесь раньше держали кур, и даже курятник остался стоять. Замусоренный, правда, но кроликов туда можно поселить. И разводить с полным пансионом. Сделано в России. Ни один западный вражина не плеснул туда ГМО. Как