Попутно бранясь на каком–то своём наречии, он с отвращением стряхнул баранину в булькающее варево.
– Просить прощения… – растерялся Линкей. – Я не знать…
Зеленоглазая девочка снова прыснула. Должно быть, её забавляла чудная манера Линкея говорить.
Больше всего я сейчас похожу на клоуна, решил он про себя.
Его до сих пор сторонились. Парочка, с которой он толком ещё не познакомился, старалась не подходить близко из страха. Но остальные трое уже не боялись: «хозяюшка» Халида, что обучала его языку, эта юная девушка, да ещё вечно недовольный чужестранец со смоляно–чёрными волосами, собранными на затылке толстым пучком. Именно он только что грозно потрясал перед лицом Линкея куском баранины.
– Как тебе не стыдно, Ирэйя! – строго покачала головой Халида. – Неприлично девушке смеяться над другими людьми. Имей уважение, ведь гость едва начал изъясняться по–нашему.
Она подошла за своей порцией и сразу же, как бы невзначай, прихватила Линкея за локоть и потащила в сторону.
– Они к тебе не привыкли ещё. Давай пока отойдём куда–нибудь, чтобы никого не стеснять.
Ирэйя попыталась было увязаться следом, но Халида запретила.
– Та девочка… – начал Линкей, – зелёный глаз… Не говорить? Она твой дочь?
– Да, она немая. Но нет, она не дочь мне, – улыбнулась Халида. – Она… Впрочем, я не вправе рассказывать ничью подноготную. У каждого здесь – своя история. Каждый нашёл нас своим путём. Они сами расскажут тебе свои истории, когда будут доверять.
– Если будут…
– О нет, верное здесь слово – когда, а не если. Я немало уж пожила и вижу, что ты человек доброй души. Рано или поздно ты завоюешь их сердца, я уверена.
– А тот человек… Чёрный волос… Ты не о нем говорить тогда? Который тоже ненавидеть убивать и рвать прошлое? Потому он не есть мясо?
– Я же сказала, что не стану рассказывать ни о ком. Не проси меня. Может быть, я тогда говорила о нем, а может и нет. Но… Пожалуй, тебе следует знать, что ежели меня считать матерью для нашей Ирэйи, то он ей тогда кто–то вроде отца. Потому тебе лучше вести себя поосторожней с ними обоими. Мы зовём его Скиталец.
– Скиталец… – повторил Линкей.
Халида умолкла, глядя на далёкие вершины Закатных гор, за которые медленно садилось вечернее солнце.
– Надо признать, что всё это не вполне честно, – заявила она наконец. – Ведь ты о себе не рассказал почти ничего. Итак, ты родился в Старом мире и проспал под Закатными горами все десять тысяч лет?
– Вы звать его Старый мир… Но для меня не быть другого.
Она прищурилась.
– Выглядишь молодо, вовсе не на десять тысяч лет. Ты заметно моложе тех Чтецов, что мне доводилось видеть раньше. Они все как на одно лицо, но тебе… Будь ты человеком, дала бы лет двадцать.
– Когда я засыпать под горой, лет быть столько, – кивнул великан.
– И каков же он был? Старый мир? Лучше нашего или хуже?
Линкей сокрушённо покачал головой.
– Я не могу всё сказать… Не