А Медвежья лощина жила своей жизнью. Ничего не изменилось: под сенью деревьев пробуждались звери и птицы, а те, кто охотился ночью, устраивались на ночлег. Старый дуб проскрипел на легком ветерке свою жалобу на возраст и расплодившихся под его корнями мышей. Капли утренней росы собрались крохотными лужицами на его широких листьях, норовя соскользнуть от малейшего движения воздуха и разбиться на миллионы искр-брызг о камни на чуть заметной тропе. Старый еж, возвращаясь с ночной охоты, недовольно пыхтел: «Шумно стало в лощине, ходят тут всякие, беспокоят жителей, живущих здесь от сотворения мира. Вон опять кто-то тащится. Не заметил бы!»
Еж шустро засеменил по протоптанной его многочисленным потомством тропке и скрылся в незаметной случайному взгляду норе. И вовремя!
Лютые
Небольшой, в две сотни воинов отряд лютых, как их называли в других племенах, пробирался на запад, но, напоровшись на передовые части князя Всеволода, был вынужден свернуть с прямого пути и теперь шел по дремучему лесу, покрывавшему наваленные друг на друга огромные скалистые валуны. Слава про эти места шла нехорошая: то люди пропадали, то появлялись невиданные в этих местах звери, то волхвы перемешивали на небе звезды так, что и опытный следопыт не мог выйти на верную дорогу.
Дозорные уверяли, что видели одного такого волхва с посохом, который показался на секунду из-за ствола старого дуба и пропал, будто никогда его здесь и не было. Один из дозорных хотел по отметинам на земле определить, в какую сторону тот двинул, но не обнаружил и малейшего следа. Уж не по воздуху волхв перемещается! Хотя от этих слуг Световита всего можно ожидать!
Ужон, главный в отряде лютых, выслушал сбивчивый рассказ дозорного и приказал обследовать местность вокруг. Поймать волхва и привлечь его себе на службу, вот о чем мечтал Ужон последний год, когда его отряд совершал набеги на племена, живущие на огромной территории, богатой дичью, рыбой, лесными дарами. И женщины у них сильные, здоровые, в бою не уступают мужчинам. Усилить бы отряд десятком таких воительниц, и можно было рассчитывать на более высокое место в армии лютых.
Но женщины сражались так, что либо падали замертво, либо, разбив нежданных гостей на голову, забирали коней и оружие, оставляя раненых самим о себе заботиться или умирать от потери крови.
Со стороны наваленных друг на друга обломков скал послышался стрекот сороки. Но сороки так высоко не залетают – это условный знак одного из прелагатая (разведчика), выслеживающего волхва. Взмахом бровей Ужон послал наверх четырех воинов. Неужели удача улыбнулась ему на этот раз? Застать врасплох волхва, пока тот не применил своей необычной силы и не превратил его людей в каменные изваяния, похожие на те, что стоят тут и там на пригорках и полянах, это ли не удача?
Томительно текли минута за минутой, а воины не возвращались. Рано радовался: волхва не застать врасплох, и, наверное, его храбрецы уж превратились в камень. Нельзя больше