– Андрей Владимирович? – спросила она.
– Да. А вы, простите, кто будете?
– Анна Петровна… Фролова, – с некоторой паузой произнесла она с нажимом, будто ожидая, что после этого я непременно должен её узнать.
Внезапно она побледнела, её шатнуло, и я едва успел подхватить старушку.
– Что с вами? Вам плохо?
– Ничего, сейчас таблеточку приму и отпустит.
Затащив бабку в гостиную, я усадил её в кресло рядом с печкой и вручил стакан с водой, которым она запила целую горсть таблеток.
– Сынок, не гони сразу, выслушай бабку. Дар у меня был всегда, и у матери моей, и у бабки. Вижу грядущее. Когда смутно, когда чётко.
– Да вы…
– Не перебивай! Каждую ночь мне один и тот же сон снится. Тьма могильная, лес, а в нём словно война. Стволы сосен да столетних дубов от мороза лопаются. Дома по самые крыши занесены снегом, реки до дна промерзли и мертвецы, куда ни глянь повсюду мертвецы. Ни одной живой души нет, ни человека, ни божьей твари. С неба же дождь ледяной идёт, да льдины, словно снаряды, лес, избы всё в крошево превращают. Тяжело на душе оттого, что знаю, грядёт тьма. Прогневили мы Господа!
– От меня то вы что хотите, Анна Петровна? Откуда у вас мой адрес вообще? – я начал уже думать, что бабка очередная умалишённая, хотя…
– Ты знаешь, что так будет! – она сказала это с обречённой решимостью.
– Не знаю, а предполагаю, с высокой долей вероятности. Может пронесёт.
– Нет! – сказала она, словно отрезала, и достала из тряпицы кулон с крупным бриллиантом насыщенного, голубого цвета. – От бабки достался.
Ох, и не фига же себе! Камень был сказочно хорош и так притягивал взор, а какой большой!
– Родовая драгоценность!
– Всё это замечательно, но я тут причём?
– Правнук у меня есть Алёша. Внучка с его отцом в аварии погибли ещё три года назад, а его бабка, дочь моя, умерла прошлым летом.
– Сочувствую.
– Души в нём не чаю, – продолжила она. – У внука, кроме меня, из родственников и нет никого, а в детский дом не хочу отдавать. Не хочу! – неожиданно она вложила брильянт в мою руку и сильно её сжала. – Мне не долго осталось. Богом прошу, возьми. Продай, купи что потребно и выживи. Слышишь, выживи. Ты сильный, ты сможешь! И за Алёшкой моим присмотри, я дочке обещала. Вот! – она протянула серебристую визитку с надписью: «нотариус Фадеева Ольга Викторовна, Сергиев Посад». – У неё документы на опекунство.
– Извините, я так сразу не могу. Надо подумать, – я смягчил отказ, чтобы не расстраивать не своем здоровую на голову пенсионерку.
Кулон всунул в её руки. Анна Петровна посмотрела с немым укором и, ничего не говоря, вышла из дома.
Я воспринял произошедшее, как визит нездоровой на голову бабки и выбросил этот случай из головы. После новогодних праздников, собравшись за продуктами, нащупал в кармане куртки тот самый кулон