«Я здесь», – тихо прошептала.
После этого села обратно на диван. Не знаю, зачем сказала последние слова. Все это время доктор Костин пристально наблюдал за мной. Но с места не сдвинулся, казалось, он даже не заметил этих нескольких минут.
– Они согласны, – неуверенно произнесла я.
– Думаю, у нас все получится, – радостно произнес психиатр. – Каждую личность мы будем соединять по отдельности. Других прошу не встревать в разговор. Видите себя тихо, у каждого будет возможность высказаться на страницах дневника, либо, когда придет ваша очередь. Если появится сильное желание поговорить, то можете после сеансов сказать об этом. Я найду время, чтобы с вами пообщаться. Несколько дней вы проведете наедине сами с собой. Я хочу, чтобы каждая из вас подумала о том, как она появилась, с чего все началось. Если будут какие-то мысли, то сможете их озвучить вслух. В конце недели я вас навещу, вы скажете, готовы или нет начать работать. Если ответ будет положительный, то мы отправим тебя Мия в другое отделение, познакомишься с пациентками. Надеюсь, что за четыре дня желание соединиться у вас не пропадет. Проведите их с умом. Мия, я уверен, ты сможешь вернуться к нормальной жизни. Как это плохо не звучало бы, но эта клиника – твой последний шанс на выздоровление.
– Можно вопрос?
– Да.
– Кто та девочка под конвоем?
– Дочь создателя этой клиники. Благодаря ей она существует. У Ангелины шизофрения. Еще вопросы?
В этот момент я закрыла лицо руками и еще сильнее прижалось спиной к спинке дивана. На этот раз Вадим Алексеевич среагировал. Он тут же встал со стула и подошел ко мне. После чего сел рядом.
– Что случилось, Мия?
– Есть еще одна личность. Валерия является агрессором. Сама она не включается. Ее нужно заставить выйти из тени. Это практически нереально. Я не хочу, чтобы она оставалась внутри меня. У меня нет желания становиться злым и безжалостным человеком. Каждая из личностей ее боится, поэтому все механизмы мозга направлены на то, чтобы ее сдержать. В последний раз, когда нас довели, она включилась. В итоге человек с черепно-мозговой травмой попал в больницу. Но порой она меняется. Ведет себя внутри спокойно. Я не знаю, почему так происходит.
– Не беспокойся, Валерию мы тоже найдем. Пока я не буду уверен, что все хорошо, лечение не закончится.
– Спасибо, – я на секунду улыбнулась врачу и заплакала.
Это были первый настоящие эмоции за долгое время. Я была рада тому, что они все-таки остались. Мне казалось, что я их выключила навсегда.
4
Первое время я наслаждалась уединением. Читала книги. Постоянно поглядывала на пустой блокнот, который лежал на столе. Мне было страшно сесть за него и начать изливать то, что копилось внутри за долгие годы. Сейчас казалось, я не смогу справиться со всем, что происходило внутри.
Вадим