Одинокий бог. Мурат Мейрамбекович Тусипбаев

шагу, они дошли до крыльца главного входа, и, остановившись, тут же повернулись друг к другу. Айзек, аккуратными движениями, поправил шарф на шее Элизы, обернув его еще один раз, дабы ей было потеплее.

      – Не простудись. Нынче довольно холодно. – сказал он, и взялся ладонями за ее щеки.

      Она посмотрела на него, и улыбнулась, казалось, не только губами, но и всем лицом, в особенности глазами. Элизе лишь недавно исполнилось 20 лет, и она словно источала из себя молодость – прямые, каштановые волосы до плеч, бархатная кожа лица, еще совсем нетронутая возрастом, и почти идеальная консистенция худобы и пышных форм – на все это невозможно было смотреть без изумления. Однако, было кое-что, что делало ее в буквальном смысле особенной – уникальные, небесно-голубого цвета, глаза, в которые, казалось, были тщательно отобраны все самые насыщенные и благородные оттенки морской воды, застывшие там, словно в янтаре. Об этих глазах ходила молва по всему Родосу, и за свою уникальность, они даже были прозваны жителями невозможным феноменом природы.

      – Сегодня твой день – сказала Элиза. – Я верю в это.

      Он снова улыбнулся.

      – Это то, что и привело меня сюда. – ответил он, после чего, поцеловав ее, направился к крыльцу, поднялся по лестнице, и, придерживая дверь, помахал ей на прощание.

      Удачи! – крикнула она, помахав ему в ответ, после чего Айзек, исчез в дверном проеме.

      – Я верю, что у тебя все получится… – проговорила она про себя, и глаза ее налились надеждой и непоколебимой верой в Айзека, и в то, что сегодня для него настанет особенный час.

      Айзек поднялся по лестнице, ведшей к главному входу в лабораторию. Он оставил свою верхнюю одежду на вешалке, стоявшей справа от двери входа, и, надев свой лабораторный халат, набрал на специальной панели с цифрами код. Дверь щелкнула, и он вошел в комнату, обставленную разного рода приборами, экраны которых слабым светом освещали это душное, темное помещение. Пройдя до самого конца комнаты, к еще одной двери, он потянул за тяжелую ручку. Дверь бесшумно отворилась, и он зашел в еще одну комнату, такую же темную, но уже значительно меньших размеров. Четверть комнаты занимал прямоугольный прибор, высотой почти до самого потолка, с двумя небольшими оконцами, в одно из которых внимательно всматривался профессор Дэли, записывая какие-то значения в свою тетрадь.