Ближе к утру метель совсем утихла и все кругом прояснилось. Сразу ударил мороз. Я вдруг вспоминала, что же произошло этой ночью. В первый раз в своей жизни я встретила волка. Не в сказке, а живьем. Какой ужас! Меня колотила нервная дрожь, и, более того, я не могла говорить. Открывала рот как рыба, силилась что-то произнести и не могла. Голова свесилась на грудь. Нет сил, чтобы ее поднять. Дед подходил ко мне два раза, тряс, расспрашивал о произошедшем и сам что-то говорил. Я слушала, хлопала глазами и мотала головой. И все.
Шкуры убитых волков пришлось закапывать в снег, ровно как следы борьбы, в том числе кровь. Это все сделал дед, я не могла даже прочно встать на ноги.
Холодно. Очень холодно. Мне все время холодно!
«Мясо съедим, кости подальше выкинем, лучше в воду, – такие мысли вяло ворочались в моей гудящей голове. –В реку их. Течением их отнесет очень далеко и, если сильно повезет, то никто и не догадается, что у нас есть мясо волка и две волчьи шкуры. Если опять же повезет, сможем весной их продать. Если же нет, и их найдут раньше, то непременно отберут. Все отберут».
Я снова закрыла глаза. Прислушалась к своим ощущениям: меня мутило от слабости, кружилась голова, трясло от озноба. Все сразу! В горле пересохло, а сил не было даже попросить воды. Я старалась это сказать и копила для этого силы. Вот сейчас подойдет мой дед, и я открою рот…
Рядом что-то шевельнулось. Ах, да! Это неумерший шевельнулся.
Кого же послать за старостой?
Я открыла глаза и посмотрела на мелькающие перед моим взором тени. Светает. Через несколько часов за мной придут и все откроется. Такими руками я работать не могу, а значит, заберут сестру. Какую? Наверняка Эльму. Заставят ее работать или же продадут? Но кому ее можно продать до весны? А все остальные и я вместе с ними? Что будет с нами? Скорее всего, что кормить нас никто не будет – зима еще продлится семь долгих месяцев. И не продадут никому. Кому мы нужны до весны? Правильно –никому, если не можем сами себя прокормить. Так долго на мясе двух волков мы все не протянем. И то, если его вообще не найдут. Вой был жуткий и очень громкий, наверняка многие его слышали. Ну а мои руки расскажут все красноречивее этого воя. А еще нюх свенов – как у самих волков: они учуют кровь и запах шерсти в доме. Прятать бесполезно! И съесть все за раз не выйдет – кишки завернутся.
Неумерший опять шевельнулся. Я скривилась, осознав, что это я сама все и испортила. Только я! Нужно было не лезть в пасть к волку, а закрыть дверь, а лучше всего – и вовсе не просыпаться! Теперь все умрут из-за меня. Только из-за меня.
– Меч…, – раздался рядом хриплый голос.
Неумерший еще и дернулся, проговорив эту фразу. Бродившие в предрассветном сумраке люди все разом замерли. Дед Орис подошел к телу незнакомца