«Из записок профессора Менджи: Прекрасный день! Сегодня нами открыты новые возможности машины, на которой написано «Кала». Как мы понимаем она названа в честь санкристического «Кала», что означает «Время». Из дневников первых поселенцев, что нам оставлены, ясно, для чего нужно Кала, а именно: «Наставление мудрых гласит: изучите Калу по мере возможностей это самое главное, что есть в вашем вновь обретенном доме. Война уничтожила многие следы предшествующих цивилизаций, лишь Кала из огромного и незыблемого осталось нам. Для чего она и почему она так ценна нам предстоит узнать. Наконец закончилось время освоения астероида и теперь настал час!»
– И так, профессор Менджи, что означает все то, что вы сейчас сказали? – генерал морщился, не понимая все те сложные термины, что произносил профессор, его черные брови хмурились. Профессор же морщился от того, что его не понимали. Сложно научить попугая говорить и даже если у него это и получится, логики в его словах будет не больше, чем в чириканье, по крайней мере для самого попугая. Именно так профессор и смотрел сейчас на генерала и его спутников. Они столкнулись, эти два лагеря, что правили в этом мире: с одной стороны военные – генерал и несколько его полковников и ученые, профессор Менджи и его коллеги, примерно в таком же количестве, как и военные. Они сидели друг напротив друга в огромном кабинете, стены которого были сплошным экраном, на котором показывали какие-то формулы, графики и прочие математические символы, что военным казались просто красивыми заставками. Впрочем, возможно это и были заставки.
– Давайте простым языком, – профессор вглядывался в глаза генерала, пытаясь отыскать там понимание. – Машина, которую мы называем Кала, сверхсложное устройство, основанное на модуляции. Так. – профессор прервал сам себя. – Еще проще. В общем Кала это комплекс машин, которые воплощают в реальность мир, его прошлое, настоящее. Фактически мы, находясь в 2767 году можем наблюдать всю эволюцию человечества от каменного века до настоящих дней.
– В реальности? – спросил генерал.
– Фактически да, мы можем смоделировать наш мир, конечно, только в диапазоне событий, известных досконально науке. То есть мы видим весь период развития именно человека. Его изменить мы не можем в нашем мире, но создавая параллельно развивающийся мир, мы можем в определённой точке что-то менять в этом мире.
– То есть вы хотите сказать, что вы создали такой же мир, как наш и можете в нем что-то менять? Что это значит для нашего мира?
– Все очень просто, генерал, там, в том мире, мы тоже существуем и в определенной точке развития того мира мы можем в него запрыгнуть, словно на подножку поезда. – профессор поморщился от ненаучных формулировок.
– Вы создали еще один такой же мир, как наш и он идет по тому же сценарию? Так? – генерал постукивал пальцами по столу.
– Верно! Сценарий один, но он может быть изменен нами! – профессор явно обрадовался, кажется, генерал начал понимать.
– Это компьютерная версия? – задал вопрос генерал.
– Черт! – профессор явно поторопился с радостью. – Вовсе нет! Это реально существующий мир, мы их реально видим, мы, как наблюдатели, что ли. Мы видим развитие нашего же мира, он точь-в-точь такой же, абсолютно! С помощью Калы мы, скажем так, обуздали энергию черной дыры, это, своеобразный возврат, дубль, что ли, нашего же мира.
– Окей! То есть есть мир, такой же , как наш…
– Стоп! Наш! Именно наш! Один в один! – профессор уже злился.
– Есть наш мир,за которым мы наблюдаем во что-то там! Верно?
– Верно!
– И можем его изменить?
– Точно! Мы можем послать человека, нашего человека в определенный этап развития нашего же мира!
– В прошлое? Как машина времени? – генерал очень хотел понять принципы действия Калы.
– Нет! Ни в коем случае не машина времени! Ни в коем! – профессор все же злился. – Мы просто видим весь диапазон времени нашего мира!
– Ага, то есть в любой точке фактически меням мир для того, чтобы потом в него как бы запрыгнуть и тот мир, только ставший лучшим, нежели наш стал нашим миром?
– Да, генерал! Да! – профессор прихлопнул в ладоши.
– Мистер Менджи, – сказал генерал. – Вы знаете, чем конкретно занимается моя служба?
– Да. Я хорошо осведомлен. Вы – спецназ.
– Мы элита спецназа. – сказал генерал, он смахнул невидимую пылинку со стола, своей крепкой, увесистой рукой.
– Отлично это понимаю, дорогой генерал, – профессор в свою же очередь продемонстрировал жест, сложив руки крестом на