– Это опасно! Вы не можете поехать без войска, но и нельзя уводить легионы. Тогда Сенат оттеснит нас на территории, где мы не сможем снабжать солдат продовольствием и всем необходимым, – седой легат встревожено посмотрел на командира.
– Да, старый друг, ты прав. Легионы останутся здесь, со мной в качестве личной охраны отправятся лишь две когорты четырнадцатого легиона, и отправляюсь я этим же утром. Поэтому, господа, вы должны вести легионы на юг, в земли, где мы сможем их обеспечить. Жалование солдатам платите из моей личной казны, а продовольствие берите у местных. И запомните: берите только за деньги, мы находимся на своей земле, и даже лояльные Сенату граждане – наши соотечественники. Случаи мародерства и разграбления пресекайте самыми жесткими мерами. Я уверен, что Сенат уже распустил лживые слухи о том, что я хочу захватить власть любыми средствами, и мы должны показать – простые граждане нам не враги.
– В плодородных землях будут и силы противника, как мы проведем битвы без вас?
– Не вступайте в крупные столкновения, используйте легкую пехоту и вспомогательные части, при встрече с крупными силами отходите и ждите моего возвращения. Если все пройдет удачно, я вернусь с союзниками. На этом все, господа, доброй ночи.
Участники собрания прощались, укутывались в плащи и выходили из палатки во власть хлесташего ветра. Юний стоял у входа, ободряя и дружески улыбаясь каждому. Солдаты встречали своих командиров и вместе отправлялись к своим легионам.
Когда за последним человеком опустился полог палатки, легат рухнул в кресло:
– О, Григор, как я устал, – еще несколько секунд назад Юний выглядел полным жизни и энергии, а теперь в шатре сидел старик с низко опущенной головой и темными кругами под глазами.
– Да, генерал, но никто кроме вас не способен завершить все то, что вы начали, – молодой военный трибун четырнадцатого легиона сел рядом с ним.
– Да, мальчик мой, я понимаю. Ты до сих пор называешь меня на «вы», хотя, я надеюсь, за эти годы мы стали друзьями.
– Вы взяли меня к себе еще ребенком, в те дни я целыми днями слонялся по улицам вместе с другими бездомными и воровал ради куска хлеба. Меня чуть не казнили, но вы вмешались и взяли к себе, а потом воспитали, как собственного сына. Я тот, кто я есть только благодаря вам. Мне просто непозволительно обращаться к вам иначе. Вы уверены, что должны уехать?
– Я не вижу другого выхода. Хуже врага в тылу, только неизвестность.
– Если так, то я еду с вами.
– Нет, мальчик мой, – Юний улыбнулся. – Ты должен остаться здесь и выполнять обязанности легата в мое отсутствие. Солдаты знают и любят тебя так, что проблем не будет.
– Если вы так прикажете. Доброй ночи, – трибун отдал честь, приложив кулак к сердцу, и вышел.
Палатка