На что Апити сложив губки трубочкой и распахнув серые глаза тихо присвистнула.
– А растят из меня завтрашнюю царицу степей. Так что имей в виду на будущее.
Райс прямо загордилась своим открытием, хотя сама в это не верила до конца, но в её интонации звякнула нотка зазнайства и высокомерного чванства. Правда реакция соседки вновь опустила её на грешную землю, вернее в отхожее место, где они на пару и плавали:
– Хреново тебе придётся подруга, врагу не позавидуешь.
Царская дочь чуть не подавилась услышанным. Но Апити тут же пояснила:
– У меня горка пониже да лужа по жиже, и то не знаю, как карабкаться. Из нашей ведьминой шоблы лишь одна из трёх поднимается и проходит испытания в здравом разуме и твёрдой памяти. Многие не выдерживают. А у тебя гора куда покруче моей. Сколько интересно из ваших доверху доползут? Хотя ведь Матерь у нас единственная, а значит из всех только одна и выползет.
– Что значит из нас? – тут же взъелась рыжая, – думаешь, кроме меня ещё кто-то будет?
– А то, как же, – прибила её потенциальная ведьма, – много ты знаешь цариц, что стали преемницами своих мам? Я, например, ни одной не знаю. Хотя, по правде сказать, я не сильна в вашей родословной. Но даже коли тебя допустили до этого, неужели ты думаешь, что только на тебя будет ставка? А коли не сдюжишь, что ж теперь степи без царицы оставаться и пропадать-пропадом?
Райс принялась лихорадочно перебирать в голове всё что об этом знает или слышала. Но не найдя в памяти ни одной родственной преемственности, насколько помнила рассказы о бывших царицах, тут же заочно зверски окрысилась на всех высокородных дев, перебирая теоретических конкуренток из числа вспомнившихся и крутящихся при мамином дворе.
В конечном итоге всё же вынуждено сдалась обстоятельствам, соглашаясь хоть и нехотя, что белобрысая всезнайка в принципе права, от чего спесь с гордыней несколько схлынули, а сама Райс понурила голову, закусив губу. На краю сознания в обрывках памяти она даже вспомнила о запрете родственной преемственности, правда, абсолютно не помня по какой причине.
В голове как зайцы запрыгали разные мысли по поводу и без повода, и от этого «зайцескока» рыжая вообще перестала что-либо соображать. Голова закружилась, отчего опять пристала мерзкая тошнота. Прекратив следить за скачущими мыслями и сконцентрировавшись на подавлении блевотного недуга, она несколько успокоилась и смогла заставить себя думать собрано и здраво.
– Ты ведь мне поможешь? – жалостно спросила рыжая, поймав себя на каверзной мысли, что если останется в одиночестве, то пропадёт тут с концами, даже не выбравшись из этого говна.
– Как? – со смехом поинтересовалась Апити.
– Ну, – тут Райс задумалась на мгновение, – «каком» каким-нибудь. Я ж ни ухом не рылом во всём этом. Хоть объясни, как тут что.
– Ну, коли только в этом, – пожала плечами «бывалая» соседка.
Она вкратце поведала новенькой о девяти кругах каверзных