– Как же зовут нашу крошку?
– Мисси.
– А у мисси есть имя?
– Папа называет меня Полли.
– Полли не против жить здесь, с нами?
– Только до тех пор, пока папа не вернется домой. Он уехал.
Девочка грустно вздохнула, и миссис Бреттон поспешила ее успокоить:
– Он обязательно приедет за своей дочуркой.
– Правда, мэм? Вы это точно знаете?
– Уверена, что так и будет.
– А Харриет думает, что нет: во всяком случае, не скоро. Он болеет.
Глаза малышки наполнились слезами, она вырвала руку и попыталась высвободиться, а когда ощутила сопротивление, холодно заявила:
– Пожалуйста, отпустите: я хочу сесть на скамейку.
Получив свободу, она сползла с колен, взяла скамеечку для ног, отнесла ее в самый темный угол и там уселась. Несмотря на твердость и даже жесткость характера, в мелочах миссис Бреттон частенько проявляла пассивную снисходительность. Вот и сейчас, позволив малышке поступить по-своему, крестная заметила, обернувшись ко мне:
– Просто не обращай внимания. Пусть делает что хочет.
Но я не могла. Сердце мое разрывалось при виде Полли. Упершись локотком в колено, она достала из кармашка своей кукольной юбочки носовой платок размером в квадратный дюйм и тихонько заплакала. Обычно дети громко, без стыда и смущения, криком выражают боль, печаль или недовольство, а у этого призрачного существа лишь редкие всхлипывания выдавали сокровенные чувства. Хорошо, что миссис Бреттон ничего не слышала, пока из глубокой тени не раздался требовательный голос:
– Велите позвать Харриет!
Я позвонила, и няня немедленно явилась.
– Харриет, уложите меня спать! – приказала маленькая госпожа. – Спросите, где моя постель.
Няня жестом дала ей понять, что уже все выяснила, и тогда девочка уточнила:
– А ты будешь спать со мной, Харриет?
– Нет, мисси. Вам предстоит делить комнату вот с этой юной леди, – указала на меня няня.
Мисси не покинула свое убежище, однако я ощутила на себе пристальный взгляд. После нескольких минут молчаливого изучения девочка наконец вышла из темного угла и, поравнявшись с миссис Бреттон, вежливо произнесла:
– Доброй ночи, мэм.
На меня она даже не взглянула, но я все же сказала:
– Доброй ночи, Полли.
– Нет необходимости прощаться, раз мы спим в одной комнате, – последовал резкий ответ, и малышка вышла из гостиной. Мы услышали, как Харриет предложила отнести ее наверх, но Полли повторила:
– Нет необходимости.
Они поднялись по лестнице, и скоро все стихло.
Когда через час я пришла в комнату, чтобы лечь спать, моя соседка бодрствовала, с удобством устроившись среди подушек. Сложив руки на одеяле, девочка сидела абсолютно неподвижно. Некоторое время я молча смотрела на нее и лишь перед тем, как задуть свечу, предложила ей лечь.
– Скоро лягу, – прозвучал холодный