– Коз-зел, – процедил Тыква, озабоченно вращая кистью и прислушиваясь к своим ощущениям: ему показалось, что он повредил сустав.
Активист подошел к верстаку, брезгливо переступив через копошившегося на полу Телескопа. Телескоп издавал множество звуков – стонал, хлюпал, скреб подошвами по бетону, всхлипывал и что-то неразборчиво бормотал. Он напоминал огромного раздавленного червя – титанического опарыша, такого же бледного, грязного и отвратительного до тошноты.
Активист снова начал делить деньги. Пока он с ловкостью фокусника тасовал купюры, дрожащая, перепачканная кровью рука протянулась снизу и ухватила его за штанину. Активист отпихнул эту РУКУ-
– Убери его отсюда, – сказал он Тыкве, брезгливо кривя рот.
Дынников наклонился, ухватил Телескопа за шиворот и волоком потащил к машине. Телескоп что-то жалобно забормотал, но Тыква заткнул ему рот очередным пинком под ребра.
Закончив делить деньги, Активист взял с верстака пакет с белым порошком и задумчиво взвесил его на ладони. Это тоже были деньги, причем, судя по весу пакета, немалые. По самой скромной оценке, пакетик тянул тысяч на двадцать. Активист закурил еще одну сигарету и снова подбросил пакет на ладони, задумчиво разглядывая его сквозь лениво ползущие кверху завитки голубоватого дыма.
– К черту, – сказал он наконец. – Где-то надо подвести черту.
Держа пакет двумя пальцами, он прошел к укрепленному в углу умывальнику, пустил воду, надорвал пакет и стал тонкой струйкой сыпать порошок в жестяную раковину. Неровная струя воды, дребезжа о жестяное дно, подхватывала белые крупицы и уносила в канализацию. Активист сыпал порошок в раковину неторопливо, словно этот процесс доставлял ему удовольствие. На фоне порыжевшей эмали порошок казался особенно белым.
Позади хлопнула крышка багажника, послышались шаги, и через мгновение к Активисту подошел Тыква. Увидев, чем занят его товарищ, Дынников беспомощно хватанул воздух разинутым ртом.
– С-слушай, – с трудом выдавил он, – да вы что сегодня, все белены объелись? Это же кокс! Его же тут штук на пятнадцать… было.
– На двадцать, – не поворачивая головы, поправил его Активист. – Минимум на двадцать. Но я не стану продавать это дерьмо. И тебе не дам.
– Но можно же было найти толкача…
– Миша, – перебил его Активист, – скажи: я хотя бы раз подвел тебя? Обманул? Подставил? Кинул?
– Нет, – растерялся Тыква, – что ты? Я же просто к тому, что это живые бабки…
– Это кровавые бабки, – сказал Активист, небрежно стряхивая пепел с сигареты на быстро тающую белую кучку в раковине. – Представь себе, что толкач, которого ты наймешь, придет в школу к твоей Машке.
– Закопаю, – после короткого раздумья сказал Тыква. –