Потом она куда-то убежала и, вернувшись, принесла два котелка горячей каши. Почувствовав вкусный запах, Гриша немного пришел в себя, достал ложку и с наслаждением принялся за эту волшебную еду. А такой сказочной и вкусной она была не только потому, что повар приготовил ее с душою, а потому, что она была горячей. Горячая каша вернула молодого бойца в более-менее нормальное состояние и он, включив рацию, доложил дежурной связистке из штаба дивизии о том, что у них все спокойно.
5. Таня
Ночь продолжала плыть, словно река. Ее темное течение посветлело, стало прозрачным. Наступало утро. Григорий спал в наушниках, но рация при этом была отключена. Юля натаскала откуда-то соломы, разложила ее, и на ней, укрывшись шинелью, уместилась как дюймовочка в цветке. Из-под грубой, огромной шинели торчал и сопел лишь ее курносый нос.
Ночная река утекала, и ее плавно и незаметно сменяло чистое голубое море-небо. На рассвете Гриша увидел сон: дед-связист с суровым лицом смотрел на него из этого светлеющего неба. Он требовал что-то сделать, но при этом молчал. Его глаза кричали – проснись! Гриша дернулся во сне и проснулся, чувствуя на спине холодный пот.
Осеннее утро пробирало зябкостью. Он быстро набросал веток в тлеющие угли и вскоре согрелся у разгоревшегося огня. Вспомнился сон – и ему стало плохо, даже замутило:
– Неужели этот дед так и будет преследовать меня? – подумал он. Но потом успокоился, решив, что эти кошмары от непривычно большой дозы спиртного, принятой накануне. Старшина не пожалел, плеснул полкотелка, да и у Юльки, как у сансестры, что-то было в заначке.
Он накинул на плечи шинель, и пытался вспомнить, что происходило вчера, у костра.
– Вроде бы ничего особенного, – решил он. И вновь вернулось лицо Петровича. Гриша опять почувствовал тяжесть в душе. – Чего хотел этот дед, зачем снился? – ругал он погибшего старика, но, увидев рацию, тут же вспомнил, что не докладывал всю ночь – проспал. А комбат приказал через каждые два часа выходить на связь.
Схватив наушники, он тут же включил рацию и стал вызывать штаб.
– Орел! Орел! Я Седьмой! Ответь!
В наушниках послышался треск, и сонный голос девушки ответил:
– Орел слушает.
– Я Седьмой, у нас все спокойно! – отрапортовал он.
– Что ж ты так кричишь? Проспал? – спросил голос в наушниках.
Григорий замолчал. Он не знал, стоит ли отвечать простой радистке, или может, он попал на офицера связи?
– Да, ладно успокойся. Я тоже вздремнула, – смеясь, произнесла девушка.
Ее голос проснулся и она, уже не зевая, спросила:
– У вас как там, холодно?
– Да, но я у костра сижу, согрелся.
– Молодец. Ну что, до связи – или поболтаем? Все равно ведь проснулись?
– А нас не накажут?
– А кто услышит-то? Или узнает?
– Да некому, если только фрицы, – пошутил солдат.
– Они пусть слушают.
Услышав знакомые