– Жаль, ты наш Медвежий праздник не видела, – рассказывал Трепт девушке, – у нас красиво бывает и очень весело.
– Хорошо, что меня так рано не отправили, так еще в это время в море льда полно. Буду у вас, в другой год, посмотрю Праздник здесь.
Они вошли в открытую калитку, и видела, как кладут на крышу туго связанные камышовые снопы, чтобы вода в дом не затекала. Осталось немного. Дверь в дом Катвар поставил богатую , на бронзовых петлях, а не на плетеных, как у многих. Красивый дом, первый в ее жизни. Она обошла его со всех сторон. Нижние венцы дубовые, не сгниет. Окошка целых три, все бычьим пузырем затянуты. Наличники резные, и резьба затейливая украшала и двери тоже.. Очень хорошо построен, с любовью.
– А где сейчас Катвар с Садоком?– спросила девушка.
– Они на Грумант пошли, – переглянувшись, заулыбались родители юноши.– Как тебе дом?
– Прекрасный. Буду приезжать, – улыбнулась и девушка, – вас навещать.
Обратно пошли по другой улице, мимо торжища. И Эльга увидела грязного- прегрязного мужчину, лежащего рядом с канавой, и что-то из нее выуживающего.
– Кто это?– спросила девушка шёпотом своих провожатых.
– Ликт, – вздохнула Арза, – как в море утонул его младший, самый любимый сын, так он и вошел в царство богов, сам не умирая. Сначала не спал совсем, потом заговариваться стал, из дома ушел. Не буйный, улыбается без конца, да бури умеет предсказывать. Одно слово, божий человек, юродивый.
Эльга подошла к мужчине, присела рядом на корточки, поправив свой плащ и платье, что бы в грязи не валялись.
– Ликт, -тихо окликнула она его.
Он обернулся, присел на колени, не обращая внимания на грязные штаны, и пристально посмотрел в ее глаза.
– Элла? – тихо спросил он, прищурившись, – как там сын мой?– и пододвинулся к девушке поближе, -холодно там?
Арза смотрела во все глаза на это, но услышав слова Ликта, зажала уши ладонями, боясь это слышать.
– Ликт, – снова позвала она его, – сын давно отпустил тебя, – и набросила плащ себе и ему на голову, так что никто не мог видеть их лица.
Эльга под плащом положила свои ладони на лоб юродивого, и почувствовала, как её пальцы стали горячими и закрыла свои глаза. Через мгновение встала и откинула плащ, боясь открыть свои глаза. Но нет, она видела. Рядом стоял пожилой мужчина, отряхивавший свою одежу от грязи и мусора.
– Здравствуй девица, – поклонился он,– прости что одежа измазана, – повернулся и собрался идти, как вдруг к нему кинулся Трепт.
– Здравствуй, Ликт, дружище!
– Привет, – ответил него непонимающий пока человек, хмуря брови от досады, разглядывая свою грязнющую одежду- ты что-то сильно изменился, пока я по делам ходил, – сказал он, нахмурив брови, – да и я видишь, испачкался весь.
– Ты в канаву упал, – а я вытаскивать тебя помогал, – придумывал на ходу Трепт, –