– У нас все так летают. Мы не депутаты, не олигархи и не ВИП-менеджеры. И даже не их жёны, дети или любовницы. Мы рабочие лошадки российского кино. И этим всё сказано. Садись, моя девочка, к окну, – Марина Юрьевна указала на ряд, состоящий из трёх кресел.
– Предупреждать надо, – недовольно буркнула Виола.
– А то что? Не полетела бы?
– Знала бы – не полетела. Или хотя бы у папы самолёт попросила.
– А кто у нас папик? – на всякий случай поинтересовался я.
– Кто надо. Не твоё дело, – девушка плюхнулась в кресло и отвернулась к окну.
В самолёте Сухарецкая усадила меня рядом с Виолой, а сама заняла место у прохода, как будто боялась, что мы сбежим по дороге. Но, скорее всего, это было сделано для того, чтобы мы поближе познакомились друг с другом и лучше подготовились к съёмкам. Да, уж! У Марины Юрьевны всё всегда продумано на сто шагов вперёд. Эпохальная женщина.
Я положил папку со сценарием на колени, но не стал её открывать до набора высоты. Самолёт заканчивал рулёжку перед взлётной полосой, когда я обратил внимание на бледный вид Виолы. Она вжалась в кресло и судорожно вцепилась руками в подлокотники. Всё ясно – стандартная аэрофобия. Я примиряюще попробовал пошутить, пытаясь отвлечь девушку от тягостных ожиданий взлёта:
– Я знаю отличный многократно проверенный рецепт, чтобы не бояться летать.
Но она не переспросила: какой. Тогда я продолжил:
– Надо прочитать три раза молитву «Еси на небеси». После первого прочтения необходимо три раза перекреститься. После второго – принять три таблетки валидола. После третьего – залпом выпить три стакана вискаря. И страх как рукой снимет.
Она пренебрежительно поморщилась:
– Примитивный юмор гопников и туристов из Рашки, для которых предел мечтаний бесплатный вискарь в отелях «All inclusive».
Меня зацепило:
– О! Мне выпала честь сидеть в кресле рядом с особой голубых кровей. Ты в шёлковой рубашке родилась? Твои какашки с детства напоминали манну небесную, благоухающую одновременно «Golden delicious», «Royale dream» и «Clive Christian»?
– Отвали…
– Почему же ты, аристократочка, летишь в отечественном гопниковозе в эконом-классе, да ещё в самую что ни на есть казахскую дыру?
– Ты можешь заткнуться?
– Как скажешь. Если тебе в тишине трястись от страха легче – я безмолвен.
Но через какое-то время она сама не выдержала:
– Сам поди трусишь, а туда же.
– Ничуть. Чему быть, того не миновать. Я даже люблю летать, если моё место у окна. Просто сидишь и смотришь в иллюминатор. Это здорово – на какое-то время обо всём забываешь. Ты ни от кого не зависишь. Ты просто летишь. Порхаешь в облаках и нет никаких проблем: нет повседневности, нет работы, долгов, необязательных знакомств, зависимости от других.
– А, ну да, ты же у нас типа воздушный ас из «Мёртвой петли».
– Может