– Все, привал, – донеслось до меня, когда я уже замучилась брести в темноте, спотыкаясь то о камни, то о собственные ноги.
Я подняла голову и осмотрелась. Из темноты вырастали очередные развалины. Дымчатый свет восходящей луны выхватывал из кромешной тьмы неровный силуэт низкой башни и бесформенные груды обломков вокруг нее. Доковыляв до ближайшего, я села, вытянула ноги и поняла, что все, не встану. Поелозила, устраиваясь удобнее, нашла небольшое углубление, в которое и сползла, прижалась спиной к прохладному камню и устало закрыла глаза. И хоть потоп теперь, хоть землетрясение… Не встану.
– Ясси, побудь здесь, а я пока осмотрюсь.
– Угу…
– Здесь одеяла и еда, разберешься, – рядом упала сумка, на которую я, сбросив сапоги, сразу же положила гудящие ноги.
– Угу…
– Защиту я поставил, тебя никто не потревожит, но и ты за нее – ни ногой.
– Угу…
– Если бы ты всегда была такой сговорчивой, то нам бы с тобой…
– Угу…
Сумеречный наконец сообразил, что привычного разговора-перепалки не получится, и счел за лучшее тихо удалиться. А я как сидела, так и уснула. Моргнула, провалившись в бездонный темный колодец крепкого сна. И мне стало так хорошо… И спишь, видишь себя со стороны и понимаешь, что спишь, от ощущения блаженного покоя становится так тепло и уютно… И мой сон тревожило лишь чье-то пение. Чей-то голос. Тихий ненавязчивый шепот, нежный, словно дуновение ветерка, и успокаивал, и убаюкивал, и растревоживал. Уставшее «я» спало, но то беспокойное, что всегда толкало на поиски приключений, оживилось, высунув наружу любопытный нос, встрепенулось, расправив радужные крылья…
…Стукнувшись обо что-то лбом, я резко проснулась. Испуганно огляделась. Осторожно потерла ушибленное. И вздрогнула. Голос, тихий-тихий, продолжал вести свою песню. Незнакомый язык, странные слова, манящий мотив, зовущий за собой… А я, Вечность знает как, очутилась… наверное, в башне. А если унесло за ее пределы, то Райден меня по головке не погладит… если найдет. А голос все пел и пел, все звал и звал за собой, и противостоять ему – очень сложно, невозможно…
Я сделала осторожный шаг в полной темноте, нащупав ногой низкую ступеньку. Медленно развела руки в стороны. Тесные стены грубой кладки. Низкий потолок. Сколький влажный камень. Какая-то лестница, в неизвестность уводящая. И оттуда, из неизвестности, и доносилось пение, а тихий голос шептал едва различимое «Не бойся…». Я сделала шаг, второй, третий. И поспешила вниз, на звуки песни.
Нет, страха не было. Совсем. Внутри все горело от странного нетерпения – добраться, от азарта – увидеть, от желания – взять. Руки дрожали и зудели. И с каждой пройденной ступенькой все громче становился голос, все торжественнее – пение, все безумней – наваждение. Увидеть. Взять. Забрать. Завладеть. И успокоиться.
Лестница окончилась низким коридором, и, продолжив путь, я обнаружила странность. Неким непостижимым образом я прекрасно видела в темноте. Тьма, вязкая и