Машину покачивало, свет фар выхватывал редкий кустарник, росший вдоль обочины. От этого монотонного движения начинало клонить в сон. Перед глазами поплыла дымка забытия, и в этой пелене, как на экране дома культуры прорисовывались концерты в госпиталях. Они пролетали, не задерживаясь, кроме того, где состоялась первая встреча с Павлом Павловичем Качуевским, командиром специального отряда.
Шумными овациями сопровождался последний номер, показанный артистами в тыловом госпитале. Наташа наблюдала за импровизированным залом из-за небольшой шторки, сделанной на скорую руку на манер театрального занавеса. Это было не первое их выступление, но она всё равно волновалась, хоть и не показывала этого открыто. На плечо аккуратно легла рука, большая сильная. От неожиданности Наташа вздрогнула.
– Извините, я вас напугал, – послышался мужской громкий шёпот. Наташа обернулась. Рядом с ней стоял высокий мужчина, опирающийся на палку-трость, – у ваших товарищей хорошие номера, бойцы прибывают в приподнятом настроении.
– А вы почему здесь, а не в зале?
– Хотел поблагодарить артистов от ребят и себя самого. То, что вы делаете, очень нужно для поднятия настроения раненых.
– Странно, я вас не видела в зале.
– Это потому, что моё место во-о-он там, – тихонько потянул мужчина, указывая на дальний ряд, – мои товарищи в третьем ряду.
– Отчего же вы на самой галёрке?
– Командир должен заботиться о своём личном составе даже на излечении.
Так их первое знакомство и произошло. Павел оказался внимательным и заботливым мужчиной. Наташа была очарована им, встречи стали частыми. Прогуливаясь по больничному парку, где Павел проходил реабилитацию после очередного ранения, они много общались. Он не рассказывал о войне, не пытался вскружить голову ратными подвигами. Рассказы его были о людях, служивших с ним в одном отряде.
«Мама, он такой добрый, честный и заботливый, ему доверяют свои жизни множество людей, и я свою готова доверить, – рассказывала она матери Александре Леонидовне, – он мне самый родной и близкий, я готова идти за ним в огонь, и в воду».
А вскоре Наташа и Павел поженились, их желание быть вместе было обоюдным, и война не могла встать на их пути.
– Слышь, дочка, – окликнул её шофёр, – расскажи что-нить, а то гляди того засну за баранкой. Третьи сутки без передыху кручу.
Наташа встрепенулась, отгоняя видения драгоценных мгновений прошлого. За рулём сидел усатый мужичок лет пятидесяти, кряжисто покашливал в кулак и изредка потирал глаза, позёвывая, встряхивая головой.
– А о чём рассказать? – Девушка провела ладонью по лицу, оставляя дремоту позади автомобиля.
– Да хоть о чём, где жила… – шофёр широко зевнул, – я вот, из-под Ярославля, у нас там такая природа. Идёшь по лугам, от запаха цветов голова кружиться начинает. А ягоды какие в лесу ягоды! М-м-м…
– А я из Москвы. До войны училась. Успела закончить только первый курс ГИТИСа, это институт