Я осторожно кашляю в кулак.
– Могу я задать вопрос?
– Я его сам задам, – усмехается лагерфюрер. – «Зачем?». Вы ведь об этом хотели спросить?
Мне не остаётся ничего другого, как признать сообразительность визави. Лицо его тут же отказывается от усмешки.
– Руководящие кадры, уважаемый Александр. Нам нужны руководящие кадры со свежим взглядом на жизнь. Нам нужны люди, которые помогут осовременить заскорузлые формы.
– А не боитесь? – осторожно кривлю я губами. «По дороге» встречаюсь с явным непониманием контрагента.
– Чего именно?
– Ну, как это… «не вливайте молодое вино в старые вехи»?
Лагерфюрер смеется и одобрительно хлопает меня по плечу.
– Неплохо!.. Ну, что ж: прямотой – за прямоту!.. Представьте себе, не боюсь. Мы заскорузли в старых формах, и «молодое вино из Вас» поможет их осовременить. А ещё нам… мне нужны люди, которые имеют собственное мнение и не боятся его высказать. У нас таких давно нет. А из всего этого контингента такой – лишь Вы.
Губы лагерфюрера кривит презрением.
– Остальные – «травоядные». Но и в этом качестве они пригодятся нам. Мы нуждаемся не только в мозгах, но и в мускулах. Пятьдесят пар рук – это немало даже для такой немаленькой общины, как наша. Тем более что все эти руки – из Казахстана. Значит, в отличие от кондовой Руси, они умеют работать… и не будут валять дурака.
Визави подаётся ко мне так близко, что его лицо почти наезжает на моё.
– А ещё нам нужен толковый юрист-хозяйственник. Мы изучили Ваше досье. Особое внимание было уделено Вашей работе юрисконсультом. Я сразу же понял, что Вы – именно тот, кто нам нужен.
С миной удивления жму плечами.
– Стоило ли городить огород?! У вас тут, в Канаде, юристов – как собак нерезаных. Наверняка, полно их и среди русских эмигрантов. Почем было не обратиться к ним – вместо того, чтобы обманом завлекать кого-то с «исторической Родины»?
Лицо визави кривит скепсисом.
– Как говорится, рад бы в рай, да грехи не пускают. Здешний народ, дорогой Александр, основательно испорчен капитализмом. Истинно верующих почти нет: подавляющее большинство – хрестоматийные фарисеи. То, есть, притворяются и лицемерят. А многие не считают нужным делать и этого: просто не верят в Бога.
Тяжкий вздох исходит из груди контрагента.
– Вот и получается, дорогой Александр: на буржуазную расчётливость, иначе говоря, корыстолюбие, накладывается ещё и безверие, порождённое, как ни парадоксально, всё тем же капитализмом. Эту публику сюда…
– … и калачом не заманишь?
– Нашим «калачом»! – выразительно дорабатывает пальцем вверх лагерфюрер. – Эта публика знает цену. И не столько себе, сколько на услуги такого рода. Многим из этих людишек цена – грош в базарный день. Но…
Под очередной протяжный вздох контрагент разводит руками.
– … спрос на юридические