– Оу-ххх, – засипел Блудов, согнувшись вопросительным знаком. Его скривившееся от боли прыщавое личико стремительно приобретало мраморную белизну.
Заступницу несло невесть куда. Она не знала, чем закончится этот концерт, но была твердо уверена – иначе никак. Если сейчас отступить – Ленке конец, девчонка, чего доброго, и в петлю полезет, с нее станется, а этот… он же тогда совсем распояшется. Нет, решать проблему надо немедленно, жестко, радикально.
Спица склонилась, приблизив губы к уху парня, и рявкнула так, чтобы слышали все:
– Так что ты там о морковке говорил? Может тебе ее куда-то пристроить, пока моя рука рядом? Ты как, с ориентацией не определился еще? А то вдруг понравится?
– Ну, все, с… ка… – прошипел юнец, – конец тебе, однозначно. Только время дай – закопаю, вместе с подружкой…
– А чего тянуть-то? – Дина убрала ладонь с больного места любителя потрепать языком, отступила на шаг и вызывающе развела руки в стороны, как бы обращаясь ко всем. – Я за свои слова отвечаю, это всем известно. А вот ты… не факт. Раз сказал – действуй, – она выдержала щадящую паузу, дав отроку отдышаться, восстановиться от уходящей боли. – Закопать решил? А давай прямо сейчас, здесь. Если не трус.
Вот оно – ключевое слово, на которое всегда отвечают подобные особи, пожираемые изнутри собственными демонами неуверенности.
– Ладно, – в ожившем взгляде Сашки читалось нескрываемое торжество, – сама напросилась. Я девчонок не бью, но ты будешь исключением, дорогуша. Такое не прощают.
Группа парней синхронно расступилась, освобождая место для ристалища.
Вот она, минута истины…
Кто-то выставил смартфон, собираясь заснять грядущее безобразие на видео, но Спица так зыркнула на горе-оператора, что тот отшатнулся и смущенно спрятал гаджет.
«И откуда берутся эти видео-паразиты? Какой кайф снимать грязь человеческую? Не понимаю», – она резко выдохнула и перевела взгляд на противника.
Пора!
Девушка чувствует знакомый звон в ушах. Мышцы гудят, наливаясь энергией, адреналин действует, подстегивая реакцию. Тут, главное – холодный мозг, расчет, никакой ярости – она только мешает, ослепляет, в состоянии исступления можно нарваться, пропустить, проиграть. Конечно, это не первая ее драка, и пусть тот, кто напротив, раза в полтора тяжелее и имеет противоположный пол, но внутренне он уже уязвлен, да и его тщательно скрываемая робость никуда не делась.
С утробным шипением парень бросается вперед и делает широкий выпад с правой. Его кулак летит в скулу соперницы. Она резко уходит влево и точно бьет снизу. Апперкот великолепен. Челюсть недруга звонко клацает, голова откидывается назад и тело любителя мучить слабых, жалко опрокидывается на спину.
Она не обольщается, понимая – это далеко не все. Одного девичьего удара недостаточно, чтобы вырубить шестнадцатилетнего парня. Хоть и оглушенный, он быстро поворачивается на бок в попытке встать.
Нет