С невероятной гордостью он принял из рук повивальной бабки своего первенца, прочитав над которым традиционные молитвы, нарёк гордым именем – Джабир, что означало правитель… или же тиран.
Однако напрасно Зейнаб хатун ожидала от государя каких-то особых почестей. Когда дошла очередь до неё, супруг, ограничившись тем, что поцеловал её в лоб и поблагодарил за наследника, предпочёл вновь оставить её одну и вернуться в горы.
И так продолжалось до тех пор, пока…
– Госпожа! – взволнованный голос Гюльсюм, доверенной служанки, многократно доказавшей её особую преданность, отвлёк Зейнаб от размышлений. Она ворвалась в покои хозяйки с такой поспешностью, словно за ней гналась сотня шайтанов-демонов.
Её состояние передалось и хозяйке. Почувствовав неладное, она взмахом пальцев, унизанных драгоценными перстнями велела рабыням немедленно оставить их наедине.
Служанка уже открыла было рот, чтобы выпалить всё как на духу, когда распахнулась противоположная дверь, ведущая на половину наследника, и девятилетний Джабир бледный как смерть бросился к матери:
– Валиде, вы слышали новость? Бану разрешается от бремени!
– Что?! – Зейнаб взглядом полным ужаса уставилась на Гюльсюм, которая опустив низко голову, лишь смиренно кивнула:
– Увы, это правда, госпожа. Я случайно узнала об этом от одного преданного нам евнуха и сразу же бросилась к вам.
Резкий звук похожий на рычание вырвался из груди хозяйки. Всевышний да покарает их всех!
Словно безумная, она к ужасу наблюдавших за ней сына и служанки, принялась носиться по покоям круша и разбрасывая всё вокруг. Наконец, чуть выпустив злость, она обернулась к свидетелям своего безумства:
– Джабир! Немедленно возвращайся в свои комнаты! Негоже наследнику великого хана свободно разгуливать по женской половине, да ещё и в такой час!
– Хорошо, матушка, – видя в каком состоянии находится его мать, мальчик решил не злить её ещё больше, а поспешить выполнить приказ.
Едва дождавшись ухода сына, Зейнаб кипя от ненависти, обернулась к добровольной союзнице:
– Я должна быть там! Мне необходимо увидеть всё собственными глазами!
– Не переживайте так, госпожа. Господь всемогущ, он непременно услышит вас и не даст той наложнице сына. Вот увидите, она разродится никому ненужной дочерью, и, разочаровавшись, хан отдалится от неё навсегда.
– Дай-то Аллах! Потому, что если ты ошибаешься и она родит сына…
Незавершенная фраза повисла в воздухе, рисуя в воображении обеих женщин кровавые картины одна ужаснее другой. Зная нрав