– Утром. Завтра, как всегда, так что надо будет выспаться, – молодой человек отодвинул тарелку. Он представил, как эту тарелку не будут мыть день, неделю, месяц – и оставшееся масло станет с тарелкой чем-то единым целым. – Он рано приезжает.
Алла мыкнула и посмотрела куда-то в сторону.
– Не стоит, – Денис не хотел устраивать знакомство.
– Я знаю, я первая заговорила об этом.
Это и было их взаимопонимание: они оба все понимали и иногда взаимно забывали, для здоровья. Но сегодня Денис рассчитывал лишь на ужин в приятной обстановке.
– У тебя какие планы? – молодой человек сменил тему, чувствуя вину.
Женщина «запела»:
– Я думаю уйти из ГУМа куда-нибудь в менеджмент, пройти повышение квалификации и уже тогда в администрирование. Мне, на самом деле, даже неважно, будет это ГУМ, ЦУМ или какие-нибудь еще УМ, БУМ, ВУМ и дальше по алфавиту, и даже не по алфавиту. Ведь в сентябре уже отпуск, нужно посмотреть на отпускные и не поехать куда-нибудь на недельку, а пустить на дело серьезное, ведь все равно одной ехать не хочется, майский пирожочек, но все это планы-планы-планы, хотя и планировать, в общем-то, лишь бы был в этом толк, но опять все зависит от того, смогу ли я все рассчитать, ведь если я не рассчитаю, то попаду в серьезный просак, а тут всегда есть фактор обнуления, репутация сгорает мгновенно при переходе с одного места на другое на ту же должность.
– Тебе помочь?
Алла засмеялась:
– Сапожник.
Денис подумал, что все это не так уж и плохо. По крайней мере ее цели были более реальными, чем его абстрактное «заниматься творчеством». Сам для себя, не обсуждая это, он решил, что эта черта досталась ему от матери, потому что отец никогда не выражал особой тяги к искусству и эту тягу к искусству в сыне не поощрял. Даже казалось порой, что он закипает, но никогда не выплескивает наружу. У матери он ничего спросить уже не мог. Обращение к тому, кого уже никогда не будет рядом, лишь утешение.
И Алла была чем-то похожа на его мать: что-то в светлых кудрях, что-то в чертах лица. И отец бы это заметил.
Следующие полчаса Денис внимательно слушал, изредка задавая уточняющие вопросы, затем все темы для разговоров исчерпали себя окончательно. В какой-то момент молодой человек хотел позвать свою подружку в кино, но передумал.
Завтра ожидался день засушливый: розовый закат опускался на город – и он манил Дениса на одинокие прогулки с полной воздухом грудью.
Алла пошла в сторону центра, растянутую и заставленную рекламными вывесками, а Денис в противоположную, прямо по пешеходной части Электрозаводского моста, остановился на его середине, оперся на парапет и посмотрел вперед сквозь проносящиеся машины с открытыми окнами, из которых доносился эфир «Открытого радио», развернулся и взглянул на свое мутное отражение в Яузе.
– Что же я делаю? – сказал он вслух.
И пошел дальше, очень медленно.
Когда Денис подошел к кинотеатру «Родина», на станции метро «Семеновская», уже совсем