Остатки левого глаза Келен залило выжигающим светом. Она удивилась, но решила, что всего-навсего преодолела границу облаков и теперь летела сквозь ослепительное голубое небо. Могло ли случиться, что она долетит вот так до самого космоса?
И тут в ее ушах раздался чей-то знакомый, еще не успевший забыться голос, который деловитым тоном секретаря в приемной произнес:
– Добро пожаловать. От имени всех Воскресших желаем вам удачного дня.
«Воскресших?»
Внезапно ее пронзила дичайшая боль. Она не шла ни в какое сравнение с пыткой тысячи разрываемых нейронных связей, которую ей довелось пережить несколькими моментами ранее. Нет, эта боль была особенной и практически непереносимой. Потому что в один-единственный момент ее организму, с безумным хрустом сотни костей, до последней капли крови, вернулось его прежнее состояние.
Крик Келен жутчайшим эхом разнесся по всему небесному куполу, и в тот же миг под ней рухнул некий невидимый барьер, а сама девочка повалилась на нечто до боли твердое и прочное.
Ее заметно тошнило, из глаз готовы были сыпаться звезды. И все это наталкивало Келен на мысль, что она до сих пор жива. К тому же в голове, сменяя тональности, вопили духи, прибавляя девочке еще больше неприятных ощущений.
Она выбилась из сил, ее колотил озноб, и ей просто хотелось лежать, не двигаясь, до полной потери сознания. Но тут Келен услышала звуки чьих-то осторожных, гулко отзывавшихся шагов.
– Уходите, – еле ворочая языком, прошипела она.
Тошнотворная барабанная дробь внутри черепа стихла, и Келен приоткрыла глаза. Перед ней расплывчато мелькали чьи-то потертые темно-синие кеды.
– Как ты? – раздался сверху участливый вопрос. – В порядке?
– Нет. – Келен поглядела на интересующегося.
Дженни, эта чокнутая баба, стояла, склонившись над ней, и смотрела на девочку взглядом озадаченного доктора.
– Где я? – до крайней степени враждебно спросила Келен. – Что вы со мной сделали? Что это было?
– Твоя смерть. Но волноваться не о чем: ты все-таки жива и вполне себе невредима. Мы просто отправились с тобой кое-куда.
Келен встала на четвереньки.
«Поднимись с колен, девочка. Ты позоришь нас».
– Да катитесь вы к черту! – рявкнула Келен. – Это все из-за вас!
Она снова перевела взгляд на Дженни.
– А вы…
Внутри Келен с огромной скоростью что-то поднялось – яростное желание влепить чертовой девице затрещину.
Неуклюже пошатнувшись, Келен прыгнула к ней с диким выражением на лице.
Дженни не пошевелилась. А потом вытянула вперед левую руку, тем самым пресекая